100 великих спортсменов - [34]

После этого Хоу продолжал играть за «Ред Вингз» полные славы двадцать пять лет, еще пять раз став лучшим снайпером НХЛ, он шесть раз был назван самым ценным игроком лиги и рекордные двадцать один раз входил в число «Всех Звезд». Просидев один год на скамейке запасных в качестве вице-президента «Ред Вингз», Хоу, чьи рефлексы всегда отвечали на вызов, начал при виде хоккея «истекать слюнкой, словно собака академика Павлова при виде пищи» и, получив возможность сыграть вместе со своими двумя сыновьями, подписал контракт с «Хьюстон Аэрос», клубом Всемирной хоккейной ассоциации.

Однако сорокапятилетний Хоу подписывал свой новый контракт совсем не для того, чтобы его выносили на поле по торжественным случаям, словно королевские бриллианты. Он вернулся, чтобы играть. И он играл, да так хорошо, что сделался самым ценным игроком ВХА, набрав сто очков, а пасы сыновьям дали ему столько голевых передач, сколько не было у него за всю карьеру. Шесть лет спустя он все еще играл – на сей раз в «Хартфорт Уэйлерс», НХЛ, и в возрасте пятидесяти одного года он вновь появился в игре «Всех Звезд».

Горди Хоу, которого не кто иной, как Бобби Халл, назвал «величайшим игроком в истории хоккея», был к тому же долгожителем в спорте – и не только хоккея, но и всего спорта.

МАРТИНА НАВРАТИЛОВА (родилась в 1956 г.)

Длиннее правления Мартины Навратиловой на корте в качестве самовластной царицы тенниса было, пожалуй, разве что ее имя. Но еще дольше длится ее популярность. И еще более продолжительным был ее путь наверх из родной Чехословакии. Ибо в этой стране началась история этой самой выдающейся из всех теннисисток, если не из всех спортсменок вообще.

Ее история, как и положено, начинается с самого рождения. Мартина Субертова появилась на свет в Праге, Чехословакия, стране, названия которой англоязычному человеку и не выговорить, и не написать без ошибок. Мартина потом переехала в Ревнице, где в детские годы начала играть в теннис и приняла фамилию своего отчима, Мирослава Навратила, добавив к ней окончание женского рода – «ова».

Ее первым тренером был Иржи Парма, игравший в составе команды Чехословакии на Кубке Дэвиса, который говорил своей ученице: «Работай усердно, Мартина. Соревнуйся всегда, когда предоставляется такая возможность. Повидай мир. Только спорт позволит тебе путешествовать».

И она отправилась в путешествие к новым мирам, пользуясь своей теннисной ракеткой в качестве паспорта. В первой поездке в Соединенные Штаты, в начале 1973 года, Мартина встретилась с лидировавшей в мировой классификации Крис Эверт. И хотя Эверт «победила меня 6:3, 7:6… или 7:6, 6:3… 5:4 на тай-брейке, я сказала себе, "…если я способна так сыграть, впервые выступая против лучшей в мире теннисистки, значит, в следующий раз…"»

Она описала в своей автобиографии свои первые впечатления от Америки: «…насколько дружелюбны американцы. С ними ты можешь быть честной и искренней. Я всегда ощущала, что могу быть собой, настоящей Мартиной, с первого проведенного в Штатах дня».

Кроме того, она познакомилась с теми учреждениями, которые хитроумные американцы используют для насаждения плохого пищеварения в стране, – ресторанами быстрого питания. Как и всякий обычный молодой человек, она полюбила «биг маки», чипсы, молочные коктейли и прочие изыски системы быстрого питания, столь любезные нёбу новобранца. И через несколько вояжей в новый для нее мир Америки и быстрого питания Мартина приобрела облик особы, более интересующейся газетной колонкой, рекламирующей рестораны, фигуру совсем не теннисную, а такую, которую теннисный обозреватель Бад Коллинз именовал «Большой и весомой надеждой».

Однако Мартине скоро предстояло сменить свой рацион, и вместо «фаст фудс» вкушать победы в турнирах. На следующий год она завоевала свой первый победный приз в США, выиграв турнир в Орландо, Флорида, и заслужив несколько строчек в газетах вокруг фотоснимка. Юная чешка, никого не знавшая вокруг и располагавшая разве что небольшим количеством английских слов, не знала, как выразить переполнявший душу восторг. Сперва она запрыгала от радости, потом произнесла несколько звуков, складывавшихся в слова загадочного языка, перемежавшиеся восторженными восклицаниями, а потом, не имея человека, с кем можно было бы разделить свою радость, обняла фонарный столб – совсем как малыш, решивший обнять рождественскую елку. Такова была закуска, поданная перед предстоявшим ей пиршеством побед.

В следующем году она победила в Открытом первенстве Франции – в женских и смешанных парах, заработала более 119000 долларов, а журнал «Теннис» назвал ее «новичком года». Но более всего привлекали к себе внимание ее свободный дух и свободная мысль. К этому времени Мартина почти полностью «вестернизировалась», и вкусы ее возвысились до гамбургера и броских нарядов – в том числе того, что был на ней во время Открытого первенства США 1975 года, платья, придуманного специально для нее Тедди Тинлингом, знаменитым теннисным модельером, яркий цветастый рисунок которого Мартина назвала «соответствующим ее бурной натуре!»

Поэтому, когда проиграв Эверт в полуфинале Первенства США 1975 года, она попросила политического убежища, никто не удивился. Некоторые видели причину такого решения в том, что власти ее родной Чехословакии вычитали из ее заработков слишком большой процент, а Мартина находилась на самом пороге расцвета и понимала, что сумеет зарабатывать в год более 200000 долларов. Другие, в том числе ее добрая подруга Крис Эверт, с которой Мартина «много разговаривала», полагали, что чуткая Мартина просто хотела остаться в Америке, где, как выразилась сама она, «можно быть собой». Но как бы то ни было, прошение было удовлетворено, и рвущаяся вперед чешка стала и самой доминирующей теннисисткой в женском теннисе.