100 великих дипломатов - [38]

Но Англия не хотела делить унижение со своим королем. Во время своей борьбы с баронами и народом вынужденный подписать Великую хартию (1215) Иоанн Безземельный обратился к папе за помощью. Иннокентий III заступился за него: «Во имя всемогущего Бога, именем св. Петра и Павла и принадлежащей нам властью мы всецело осуждаем и проклинаем эту хартию и под страхом анафемы запрещаем королю исполнять ее, а баронам — требовать ее исполнения». Он отлучил прелатов и баронов, сопротивлявшихся королю, но последние продолжали упорствовать, междоусобие разоряло Англию, и англичане считали виновником своих бедствий папу. «Первосвященник, — пишет Матвей Парижский, — который должен был бы быть источником святости, зеркалом благочестия, стражем справедливости и защитником истины, покровительствует такому человеку! Почему он поддерживает его? Чтобы пучина римской жадности могла поглотить богатства Англии».

Англия была надолго превращена в вассальное государство римского престола.

Одним из важнейших направлений международной политики Иннокентия III была организация новых крестовых походов, теперь уже не только против «неверных» мусульман, но и против «язычников» — прибалтийских народов и славян Восточной Европы, а также против еретиков, не признававших папской власти. Денежные сборы, проводившиеся под благочестивыми предлогами (для финансирования крестовых походов), фактически обогащали папскую казну; проповедь этих походов служила усилению папского авторитета; действительной целью крестовых походов в глазах папы было сокрушение его врагов и подчинение власти римской курии новых народов и областей.

По инициативе Иннокентия III был организован Четвертый крестовый поход на Восток (1202–1204). Вокруг этого похода было много дипломатических интриг, в которых первая роль принадлежала главной торговой державе Европы — Венеции. Венеция, предоставившая флот крестоносным воинам, хотела с их помощью сокрушить своего торгового соперника — Константинополь. Филипп Швабский рассчитывал, действуя через вождя крестоносцев, своего родича маркиза Монферратского, укрепить позиции Германии в Византийской империи: к нему обратился за помощью низвергнутый византийский император Исаак II Ангел, на дочери которого — Ирине — Филипп был женат. Иннокентий III, со своей стороны, увидел в походе удобный случай реализовать старые антивизантийские замыслы папской курии; он рассчитывал, создав угрозу Константинополю, добиться подчинения греческой церкви католическому Риму.

Хитроумные интриги Венеции, не без участия тайной дипломатии Иннокентия III, привели этот поход к совершенно «неожиданным» результатам: вместо Египта, являвшегося официальной целью похода, рыцари креста, «уклонившиеся с пути», разгромили сперва далматинский город Задар, а затем направились к византийской столице. Иннокентий III если неформально, то по существу одобрил перемену направления крестоносной экспедиции. Приличия ради, однако, папа грозил крестоносцам церковными мерами в случае, если они поднимут меч на христианский Константинополь. В 1204 году рыцари креста захватили и жестоко разграбили столицу Византийской империи. Здесь было образовано новое государство крестоносцев — Латинская империя. Взятие Константинополя папа тотчас объявил «чудом божьим».

От разгрома Византийской империи больше всего выиграли венецианские купцы, нанесшие непоправимый удар своей торговой сопернице. Надежды же Иннокентия III на подчинение греческой церкви не оправдались. Ни проповедью, ни силой папство не сумело навязать унию греческому населению ненавистной Латинской империи.

Иннокентий III был также инициатором крестового похода против южно-французских еретиков — альбигойцев, закончившегося страшным разгромом юга Франции. Тот же папа призвал немецкое рыцарство к походу против язычников-ливов и утвердил в Восточной Прибалтике духовно-рыцарский орден меченосцев для обращения прибалтийских язычников в христианство. Он проповедовал крестовый поход против мавров-мусульман в Испании, ознаменованный еврейскими погромами и победой над маврами при Лас Навас де Толоса (1212).

Говоря об орудиях дипломатии Иннокентия III, нельзя забывать о влиятельнейших организациях международного характера, поставленных на службу папству, о созданных для борьбы с «ересью» нищенствующих орденах — доминиканцах и францисканцах. Они быстро просочились во все страны Европы, свили себе гнезда в университетах. Розыск ереси и страшные суды инквизиции были в руках папы важнейшим средством давления в вопросах европейской политики.

Успехи международной политики Иннокентия III, сделавшие его фактически политическим арбитром Европы, подкреплялись финансовой мощью папства: римская курия становится в это время могущественнейшей финансовой силой в Европе. Выкачивая денежные средства со всех концов католического мира, папство тесно связывается с банкирскими конторами различных европейских стран.

Другим орудием папской дипломатии было твердо проводившееся Иннокентием III право римской курии решать в последней инстанции все судебные дела церкви. Поскольку круг церковных дел был необычайно широк и расплывчат, это давало папе возможность постоянного вмешательства во внутренние дела любого государства, что сыграло известную роль в развитии посольского дела в Европе. Для защиты своих интересов в папской курии правительства посылали в Рим представителей — «прокураторов». По мере увеличения числа дел в папской курии прокураторам приходилось задерживаться в Риме на длительные сроки, а иногда их должность принимала характер постоянного представительства при папском дворе.