100 пророчеств Леонардо да Винчи - [13]
840. С. А. 67 r.
Была осаждена мышь в малом своем обиталище лаской, которая с постоянной настороженностью выжидала ее смерти, а та сквозь малую щель глядела на великую свою опасность. Между тем подошла кошка и вмиг сцапала ласку и тут же ее сожрала. Тогда мышь, принеся в жертву Юпитеру несколько своих орешков, усерднейше возблагодарила свое божество. Но, выйдя наружу из норы, дабы обрести уже потерянную было свободу, была она вмиг, вместе с жизнью, лишена ее дикими когтями и зубами кошки.
841. Вr. М. 42 v.
Паук, живший между виноградниками, ловил мошкару, которая на таких виноградниках кормится. Пришло время сбора, и был раздавлен и паук, и виноградины.
842. С. А. 67.v.
Нашел паук виноградную гроздь, которую из-за сладости ее весьма посещали пчелы и разного сорта мошкара, и показалось ему, что нашел он место, весьма удачное для своих злодейств. И, спустившись сюда на тонкой нити и войдя в новое жилище, стал он каждодневно, расположившись в щелях, образуемых промежутками между ягод грозди, нападать, как разбойник, на несчастную тварь, которая не берегла себя от него. Но прошло несколько дней, и во время сбора была сорвана гроздь, и положена рядом с остальными, и была вместе с ними раздавлена. Таким-то образом виноград стал силком и гибелью и для губителя-паука, и для погубленной мошкары.
Рис. 33. Наброски кошек, дракона и других животных. Ок. 1513—1515. Перо, чернила, тушь, черный мел. 271x204 мм. Виндзор, Виндзорский замок
• Рис. 24. Наброски лошадей, кошек и битвы св. Георгия с драконом. Ок. 1517. Перо, чернила, черный мел. 298x212 мм. Виндзор, Виндзорский замок
843. С. А. 67 v.
Басня о языке, кусаемом зубами.
844. Ash.I,44 v.
Крестьянин, видя пользу, которая проистекает от виноградной лозы, дал ей много подпорок, чтобы поддержать ее в вышине, когда же собрал плоды, то отнял палки и предоставил ей падать, разведя огонь из ее подпорок.
845. С. А. 67 r.
Вино, божественный сок лозы, пребывая в золотой и богатой чарке на столе у Магомета и чувствуя себя вознесенным в славе от столь великой чести, вдруг было охвачено противоположным размышлением и сказало себе: «Что делаю я?
Чему я радуюсь? Разве я не замечаю, что нахожусь близко к смерти, и покину золотое жилище чарки, и перейду в отвратительные и зловонные недра тела человеческого, и там превращусь из благоуханного и сладкого сока в отвратительную и жалкую мочу? А сверх такого злосчастия, буду я еще вынуждено долгий срок пребывать в отвратительном убежище вместе с другим зловонным и сгнившим веществом, вышедшим из человеческих внутренностей?» Оно вознесло крик к небу, требуя отмщения за такую поруху, а также того, чтобы отныне был положен конец такому посрамлению и чтобы после того, как эта страна произведет лозы прекраснее и лучше, чем весь остальной свет, не были они по крайней мере превращены в вино. Тогда Юпитер сделал так, что вино, выпитое Магометом, подняло душу его к мозгу, что и сделало его сумасшедшим и породило столько заблуждений, что он, придя в себя, поставил законом, чтобы ни один азиат не пил вина. И с той поры были оставлены в покое виноградные лозы со своими плодами.
(На полях)
Уже вино, войдя в желудок, стало кипеть и пучиться; уже душа его стала покидать тело; уже око обращается к небу, находит мозг, обвиняет его в раздвоении тела; уже начинает его грязнить и приводить в буйство наподобие сумасшедшего; уже совершает непоправимые ошибки, умерщвляя своих друзей…
846. R. 1281.
Было вино поглощено пьяницей — и это вино отомстило пропойце.
• Рис. 35. Аллегория с волком и орлом. Ок. 1516. Сангина. 170x280 мм. Виндзор, Виндзорский замок
847. С. А 116 V.
Малый огонек, сохранившийся на угольке, среди теплого пепла, питался тягостно и скудно малым соком, который еще оставался в нем. Когда появилась управительница кухни, дабы использовать его для обычных кухонных дел, то положила она в плиту дров и серной спичкой воскресила в нем, почти потухшем, небольшое пламя, показавшееся среди сложенных поленьев, поставила на него котел и без дальних размышлений спокойно ушла.
Тогда огонь, радуясь лежащим поверх него поленьям, начал подниматься ввысь, гоня прочь воздух из щелей этих самых дров, среди которых он стал, шутя и веселясь, извиваться. И вот принялся он выглядывать наружу из поленьев, в которых проделал для себя приятные оконца, и, выпустив на волю поблескивавшие и искристые язычки, вдруг разогнал черную тьму запертой кухни, и его выросшее пламя стало весело играть с воздухом, окружающим его, и, со сладким рокотом запев, образовало нежный звон.
Огонь, радуясь сухим дровам, которые он нашел в плите, и приблизившись к ним, начал с ними заигрывать, охватывая их своими малыми пламенцами, и то тут, то там пробивался сквозь щели, которые он нашел между поленьев. И, бегая промеж них в праздничном, радостном беге, начал он виться ввысь и появился в прощелинах верхних поленьев, проделав в них себе приятные оконца то тут, то там.
Когда увидел он, что уже сильно поднялся над дровами и достаточно разросся, он принялся раздувать свой нежный и спокойный дух в надутое и невыносимое чванство, словно бы убедив себя в том, что он может стянуть весь верхний элемент (огня) на малую толику дров.
