100 дней счастья - [83]

Днем, после того как мы перекусили солидной порцией местных макарон с соусом песто, нас застигает сильнейший летний дождь. Льет как из ведра. Классика жанра. До нашей машины еще идти полкилометра, и когда мы наконец до нее добираемся, все уже насквозь промокли. Когда мы залезаем в салон, нас пробирает приступ смеха. И десять минут мы хохочем без перерыва. Паола смотрит на меня и впервые за все это время по-настоящему улыбается.

Так что обшарпанный пансион «Джина», где мы сегодня ночуем, кажется настоящим пятизвездочным отелем.

– 6

Я решил ехать по второстепенной дороге, чтобы можно было открыть окна и наслаждаться пейзажем. Утро, проведенное в пути, согрето моим любимым сборником: итальянские барды семидесятых. К обеду мы уже прослушали больше половины, и когда Де Грегори выдает свое неуместное «Доброй ночи», мы уже почти на месте.

– Ну, вот и приехали.

– А где же отель? – спрашивает Паола.

– Никаких больше отелей. Мы в кемпинге.

Радостные крики детей заглушает «не-е-ет» Паолы, которая покорно закрывает глаза. Думаю, я успел упомянуть, что мы с друзьями-мушкетерами частенько ходили в скаутские походы. Годами я проводил каникулы в палатке, но когда познакомился с Паолой, пришлось с этим завязать, потому что она совсем не любит кемпинги. Когда мы стали встречаться, она пообещала, что когда-нибудь поедет со мной в отпуск с палаткой. Этот джокер я мог разыграть в любой момент. Момент настал сегодня.

Машина триумфально заезжает на территорию кемпинга.

Я заказал площадку прямо на берегу озера. Мы паркуемся и начинаем собирать суперпалатку, которую я купил на известном рынке, что на улице Саннио. Я настоящий специалист по сбору палаток, у меня к этому врожденный дар. Кто-то отлично играет в теннис, кто-то на фортепиано, кто-то рисует, готовит, а я собираю любые палатки, старые, канадского типа, или новые, которые еще называют «иглу». У нас огромная современная палатка, которая на самом-то деле собирается чуть ли не сама. Надо только хорошенько ее расправить. Я объясняю юным помощникам, как сделать ров вокруг палатки, чтобы ее не затопило, если вдруг хлынет ливень, как вбить колышки, не ударив себя по пальцу, как надуть матрасы. Я закупил все, что нужно. Даже в справочнике туриста столького не найдешь: любая безделица, от газовой лампы до примуса, кастрюль и сковородок, у меня предусмотрена.

Паола втягивается в игру и уже помогает на полевой кухне. Я втихаря прикупил все необходимое, чтобы готовить на природе.

– Попробуем зажечь костер, как первобытные люди? – спрашивает меня Лоренцо с иронией, которой он уже отлично овладел.

– Ну, нет. Я купил охотничьи спички и топливные брикеты. Проголодались?

Мы собираем ветки и хворост, и через пять минут у нас уже горит отличный костер, обложенный по кругу камнями. Мы печем картошку в фольге, сосиски, яйца и делаем паштет из фасоли. Даже Текс Виллер, герой еще одного моего любимого комикса, решил бы, что наш ужин слишком калорийный. Но мы с удовольствием все поедаем, закусывая хлебом. За несколько дней до ухода все добрые советы натуропата уже позабыты. Теперь я руководствуюсь единственным и непреложным критерием: ем, что хочу. Мы уже почти доели, когда вдруг с неба начинает накрапывать дождь. Вот уже несколько лет, как в Италии установился почти тропический климат, но никто не осмеливается об этом говорить: теперь летом идут дожди.

Через минуту на нас обрушивается бешеный ливень, гром и молнии. Мы едва успеваем запрыгнуть в палатку и прикрыть нашу отличную кухню.

Сидеть в палатке во время дождя – это настоящее волшебство. Силы природы бушуют в каких-то сантиметрах от тебя, а ты словно в центре волшебного круга, который начертил пролетающий мимо волшебник.

Шум снаружи усиливается, но мы лежим на матрасах и слушаем его, точно концерт симфонической музыки. Когда гроза заканчивается, мы выходим посмотреть на последствия катаклизма: палатка выстояла только благодаря рвам, вырытым детьми, да и кухня, тщательно прикрытая непромокаемым тентом, не пострадала.

– Вот это приключение! – кричит Ева.

Я поворачиваюсь и улыбаюсь. И прошу всех троих встать у палатки, прилаживая фотоаппарат, чтобы сделать автоматический снимок. Потом бегу к своим и растягиваю рот в улыбке.

Щелк!

Тогда я еще не знал, но это оказалась последняя фотография, на которой мы все вместе.

– 5

Мой любимый аттракцион в парке «Гардаленд» – «Космическая Вертикаль». Это сорокаметровая башня, с вершины которой ты обрушиваешься вниз со сверхзвуковой скоростью, притормаживая только перед самой землей. За один раз могут ехать только четыре человека. То есть мы.

Мы стоим в очереди рядом с австрийскими подростками, которые приехали на озеро на каникулы. На входе я умудряюсь схватиться с сотрудником, который утверждает, что Ева слишком маленькая и по нормам безопасности не может пойти вместе с нами. Мы оставляем ее с Петрушкой – дракончиком, что является символом парка, внутри которого скрывается парень с ярко выраженным калабрийским акцентом.

Мы залезаем на сиденья, а четвертой оказывается до смерти перепуганная школьница из Бергамо, которая по неведомым причинам оказалась на вертикальной космической горке. Пока мы поднимаемся вверх, она рыдает, ахает и охает. А мы радостно смеемся. Выше, выше и выше. Я смотрю не вниз, а вверх. Небо все ближе и ближе. Кто знает, почему рай и потусторонняя жизнь ассоциируются с небом? Мне кажется, в качестве загробного мира лучше подходит море.