10. Побег стрелка Шарпа. 11. Ярость стрелка Шарпа - [11]

С высоты птичьего полета британцы и португальцы видели, как противник, появившись из поросшей леском низины между холмами, проходит мимо ветряной мельницы и поворачивает к югу, чтобы выйти на намеченные позиции. Французы, в свою очередь, задрав голову, могли увидеть на вершине кряжа с десяток наблюдающих за ними неприятельских офицеров. Сама армия, с большей частью ее пушек, была укрыта от французского глаза. Хребет, растянувшийся на десять миль, представлял собой естественное препятствие, и генерал Веллингтон приказал, чтобы солдаты держались подальше от края, дабы не выдать врагу, где самая сильная оборона.

— Нам, можно сказать, крупно повезло, — с чувством заметил Ноулз.

— Повезло? — с совсем другим чувством проворчал Шарп.

— Увидеть такое. — Ноулз сделал широкий жест, включавший в себя и величественный пейзаж, и движущиеся внизу тысячи людей.

Посмотреть и впрямь было на что. Маршировали вольным строем пехотинцы, чьи голубые мундиры бледнели на фоне зеленой долины; освобожденные от строгой дисциплины марша, скакали вдоль реки всадники, взбивая облачка пыли. А колонны все выходили и выходили из низины, словно демонстрируя всю мощь Франции. У мельницы заиграл оркестр, и, хотя расстояние было слишком велико, Шарпу показалось, что он слышит глухие удары большого барабана.

— Целая армия! — восторгался Ноулз. — Жаль, не захватил блокнот, отличная могла бы получиться картина.

— Еще лучше картина, — сказал Шарп, — увидеть, как эти паршивцы полезут на холм и получат свое.

— Думаете, не полезут?

— Думаю, надо быть безумцем, чтобы решиться на такое. — Шарп помолчал, нахмурился и посмотрел на Ноулза. — Нравится в адъютантах? — неожиданно спросил он.

Ноулз заколебался, чувствуя, что разговор принимает опасный оборот, но ротный импонировал ему, и Ноулз, прежде чем стать адъютантом, служил у него лейтенантом.

— Не очень.

— Это всегда была капитанская должность, так зачем ее дали тебе?

— Полковник сказал, что такой опыт пойдет мне на пользу, — сдержанно ответил Ноулз.

— На пользу, — с горечью повторил Шарп. — Не о твоей пользе он печется, Роберт, а хочет отдать мою роту под команду этому хрену. Хочет, чтобы чертов Слингсби сделался капитаном. — (Никаких доказательств в пользу такого вывода у него не было, и ничего такого, что подтверждало бы сию версию, полковник не говорил, однако другого разумного объяснения происходящему не находилось.) — Поэтому он и убрал тебя с дороги, — закончил Шарп, чувствуя, что сказал слишком много, но будучи не в силах побороть затаенную ненависть.

К тому же Ноулз был другом и умел держать язык за зубами.

Лейтенант нахмурился, прихлопнул надоедливую муху и после недолгой паузы покачал головой:

— Я все-таки полагаю, что он искренне хочет тебе помочь.

— Помочь? Мне? Тем, что подсовывает Слингсби?

— У Слингсби есть опыт, Ричард. У меня такого опыта нет.

— Но ты хороший офицер, а он размазня. И вообще, кто он такой?

— Зять, — коротко объяснил Ноулз.

— Да знаю, что зять, но кто он такой?

— Человек, взявший в жены сестру мистера Лоуфорда.

Ноулз упорно не желал ступать на опасную территорию.

— Ну да, больше нам знать не положено, — проворчал Шарп. — Да вот только не больно он похож на парня, которого мистер Лоуфорд выбрал бы своим зятем. Лоску не хватает.

— Родственников не выбирают, — пожал плечами лейтенант. — Уверен, он джентльмен.

— Как же, джентльмен, — проворчал Шарп.

— Должно быть, счастлив, что вырвался из пятьдесят пятого, — продолжал Ноулз, не обращая внимания на враждебный тон капитана. — В полку чуть ли не все офицеры умерли от лихорадки. Здесь намного безопаснее, даже несмотря на этих… — Он кивнул в сторону французов.

— Тогда почему бы ему просто не купить звание?

— Не хватает шести месяцев до выслуги. — Согласно недавно принятому положению, лейтенант не мог купить звание капитана, не прослужив в низшем звании три года. Нововведение уже вызвало сильное недовольство среди богатых офицеров, желавших более быстрого продвижения по служебной лестнице.

— Но почему он пошел так поздно? — спросил Шарп.

Если Слингсби тридцать, то лейтенантом он стал не раньше двадцати семи, а к этому возрасту большинство уже ходят в майорах. Многие офицеры, как, например, Айлифф, поступали на службу, еще не достигнув двадцати.

— Полагаю… — начал Ноулз, потом покраснел и сменил тему: — Новые части. — Он кивнул в сторону проходящего у мельницы полка в неестественно ярких голубых мундирах. — Говорят, император прислал подкрепление в Испанию. Французам сейчас не с кем драться. Австрийцы вышли из войны. Пруссаки ничего не предпринимают. Так что у Бони только мы и остались.

Шарпа рассуждения Ноулза по поводу стратегии Бонапарта не интересовали.

— Что ты полагаешь?

— Ничего. Я уж и так сказал лишнее…

— Ничего ты такого не сказал! — Шарп ждал. Ноулз молчал. — Знаешь, Роберт, мне так и хочется перерезать твою тощую глотку тупым ножом.

Лейтенант улыбнулся:

— Не стоит так говорить.

— Ты меня знаешь, Роберт. Я никому ничего не скажу. Чтоб мне провалиться на этом месте. Так что выкладывай, пока я тебе ноги не оторвал.

— Ладно. Полагаю, сестра мистера Лоуфорда попала в неприятное положение. Нагуляла ребенка, а замуж выйти не успела.