10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ) - [37]
Ю. Т.: Да, Фредерик получил. Я просто хотел еще раз сказать: я очень хочу приехать. Меня интересует, кто вы – террористы-повстанцы или же действительно пытаетесь создать государство. Публично это редко обсуждается. Но мне нужны надежные гарантии безопасности. Здесь я вижу единственную возможность – придать гласности ваше приглашение, включая гарантии нашей безопасности. Таким образом вы продемонстрируете свои обязательства мировой общественности. Лично к вам у меня недоверия нет. Мы с вами в общей сложности проговорили уже около восьми часов, я познакомился с вашей матерью, с ней познакомился и Фредерик. Но я не чувствую себя в безопасности. И я не смогу привлечь ни одного квалифицированного и опытного журналиста. Что вы думаете по этому поводу?
Абу Катада: Проблема в том, что у нас больше нет официальных средств массовой информации. Твиттер постоянно блокирует наши аккаунты. Мы пытаемся перейти на другие сайты социальных сетей, но и там творится в принципе то же самое. Ежедневно, иной раз ежечасно, их удаляют. В настоящее время у нас вообще нет СМИ, через которые мы могли бы официально объявить о вашем визите.
Ю. Т.: А есть возможность передать приглашение вместе с гарантиями кому-нибудь из авторитетных в мусульманском мире деятелей? И не обязательно через тех, с кем ваши политические взгляды полностью совпадают.
Абу Катада: Например?
Ю. Т.: Ну, я имею в виду кого-нибудь, кого знают в ИГ, и кто может, получив письмо, опубликовать его в случае возникновения кризисной ситуации.
Абу Катада: Вы уже получили письмо от верховной власти, от Канцелярии халифа. Халиф лично одобрил вашу поездку. Мы обязуемся соблюдать все условия. Даже если на меня упадет бомба. Но как мне представляется, ни вашей семье, ни вашим друзьям, которые, вероятно, в курсе происходящего, огласка в средствах массовой информации явно не пойдет на пользу.
Ю. Т.: В любом случае главная проблема остается, и заключается она в том, что никто не может доказать подлинность этих гарантий. Ведь на самом деле все может оказаться пустышкой. И вам, по-видимому, следует избрать нечто более убедительное. В конце концов, дело касается жизни и здоровья.
И у меня есть еще два вопроса по существу. Первый: сколько ваших бойцов захватили Мосул. По моим оценкам, их было две тысячи. Но из-за этих якобы слишком низких цифр меня публично раскритиковали.
Абу Катада: Две тысячи? Нет! В захвате Мосула участвовало сто восемьдесят три человека. Многие не могут себе этого представить. Нам нужны не великие армии. А вера в нечто гораздо большее. В Аллаха. Вам это трудно понять. Вы говорите о мирском. Мы говорим о духовных событиях. Могу вам рассказать такое, что вам покажется совершенно немыслимым. О том, как мы, например, наступали на Анбар. Иракская армия попыталась остановить наших братьев. Их обстреливали из тяжелой артиллерии. Наши бойцы хотели где-то укрыться. Впереди они разглядели несколько домов. И побежали к ним со всех ног, чтобы просто укрыться от разрывов. А иракцы? Они подумали, что те их атакуют, перепугались и обратились в бегство. Аллах всегда с нами.
Ю. Т.: Второй вопрос возник в связи с нашим последним разговором. Вы сказали, что шииты имеют возможность перейти в суннитский ислам. Если не перейдут, их казнят. А как насчет христиан, не желающих платить джизью?
Абу Катада: То же самое.
Ю. Т.: То есть они тоже будут казнены?
Абу Катада: Да.
Ю. Т.: И то же самое касается и мусульман, которые не примут вашу разновидность суннизма?
Абу Катада: Здесь по исламским законам ситуация иная. Шииты рассматриваются как отступники от ислама. Из-за их многобожия, почитания могил и многого другого непонятного, что они творят. Они не имеют возможность уплатить джизью. В отличие от христиан и евреев у шиитов только два варианта. Либо они принимают ислам и добровольно раскаиваются в содеянном, либо погибнут.
Ю. Т.: Это относится и к мусульманам в Германии? Вы подвергали критике то, что мусульмане Германии смешивают религию с демократией и секуляризмом. И при этом считают себя истинными мусульманами. Если они теперь скажут ИГ, что ваша вера слишком строга, то их казнят?
Абу Катада: Именно так! Дело здесь обстоит достаточно просто. Если кто-то заявляет, что он мусульманин, но в то же время и демократ, он уже не мусульманин. Быть мусульманином – значит быть послушным Аллаху. Одно из 99 имен Аллаха «аль-Хаким». Что означает «судья, устанавливающий законы». Никто не вправе присваивать себе право, принадлежащее Аллаху. Если кто-то издает закон, он покушается на всесилие Аллаха. А это и есть отступничество! Как некто может утверждать, что он мусульманин, если узурпирует божественное право принятия законов? И становится отступником? Принцип очень прост. Без особой философии.
Ю. Т.: Находясь в «Исламском государстве», получу ли я возможность обсудить эти вопросы с компетентными людьми?
Абу Катада: Конечно! И хорошо, что вы об этом заговорили сейчас. Лучше всего заранее составить небольшой список. Того, что вы планируете. С кем встретиться, какие учреждения посетить и т. д. Тогда я еще до вашего визита передам его по инстанциям, и посмотрим, что удастся сделать.
