Лицо посредника, как всегда, выражало приветливую улыбку. Глядя в это лицо, Спинк вновь испытал острое желание поcмотреть, что же все таки скрывается под пластиковой имитацией кожи. Или — кто? За годы работы в Научном Центре он так и не смог определить своего отношения к посредникам именно из-за отсутствия твердой уверенности: кто или что?
— Работа вашей лаборатории продвигается успешно, ассистент, — произнес Посредник приятным бархатным баритоном.
— Успешно, но в никуда, — пробурчал Спинк. Посредник никак не отреагировал на реплику, хотя безусловно ее зафиксировал.
— Однако в последней серии опытов вы допускаете методологическую неточность.
— Неужели?
— Вы напрасно пренебрегаете нашими рекомендациями. Они бы сберегли вам время.
— А вам, конечно, уже известно, что результат серии будет ошибочен, — произнес Спинк, пытаясь погасить поднимающееся раздражение.
Посредник иронии не воспринимал.
— Мне не известны результаты, — мягко заметил он. — Но при неверной посылке ошибка неизбежна.
— Мне нравится самому убеждаться в собственных ошибках, — упрямо сказал Спинк.
— Это нерационально, ассистент.
В уголках улыбающихся губ пластик собирался в мелкие складки. Совершенно как настоящая кожа. Разница состояла лишь в том, что к концу недели пластик начинал трескаться, и Посреднику приходилось менять лицо.
— Зато приятно — самому совершать ошибки и учиться их избегать. Без чьей бы то ни было подсказки. Кстати, почему у вас такая непрочная кожа? Хотите, мы возьмемся за разработку какого-нибудь более прочного материала? Это же очень неудобно — так часто тратить время на замену.
— Благодарю, — вежливо ответил Посредник. — Я не испытываю никакого неудобства. Этот материал соответствует оптимальным условиям.
— Условиям чего? Я бы с удовольствием взялся за эту задачу.
— Не стоит беспокоиться. Передайте мои пожелания вашим коллегам. Всего хорошего.
Посредник повернулся и вышел из зала, неслышно затворив за собой дверь. Спинку очень хотелось плюнуть ему вслед, но он сдержался и пошел в лабораторию.
«Странно все же, почему именно на лице? На руках кожа у них гораздо прочнее…»
За столом в углу комнаты, уставившись на шкалу термостата, сидел Артан — очень крупный, просто огромный мужчина с флегматичным, всегда немного сонным лицом. Засученные рукава его халата обнажали до локтя могучие руки. Он молча повел в сторону Спинка маленькими, близко посаженными глазами и от вернулся.
— Привет тебе передавали, — сказал Спинк, изливая в тоне голоса накопившееся раздражение. — Угадай, кто?
Артан только посопел в ответ. Спинк подошел ближе.
— Ты бы хоть включил термостат, — посоветовал он. — Стрелка-то на нуле.
— На нуле, — тяжело повторил Артан. — Что с ней поделаешь!
Спинк внимательно посмотрел на него и втянул ноздрями воздух.
— Ты пил спирт, — нахмурился он. — Дождешься, что тебя отсюда выпрут. Что ты пытаешься доказать?
Артан медленно развернулся всем телом. Стул под ним застонал.
— Во-первых, — он поднял палец, — никто об этом не знает, кроме тебя. Посредники лишены обоняния. Скажи, Спинк, зачем им обоняние, если они ничего не жрут? Чтобы меня застукать, нужен Посредник целевого назначения — нюхающий! Во вторых, мне на это наплевать. А в-третьих… в-третьих, тоже наплевать. Хочешь спирта?
Спинк, отказываясь, резко дернул головой.
— Что случилось?
— Случилось? — Артан искривил губы, изображая улыбку. — Запомни, Спинк, уже давно ничего случиться не может. Вообще. Нигде. Это надолго и надежно. Может быть, навсегда. Стабильность и спокойствие.
— Сейчас придет доктор. Уходи отсюда, Артан.
Спинк попытался приподнять его со стула, но гигант отвел его руки коротким, мощным движением.
— Доктор — хорошо! Старик со мной выпьет.
— Ты сошел с ума, Артан! — крикнул Спинк. — Убирайся отсюда!
Тот будто не слышал, глубоко вздохнул и заговорил совершенно нормальным голосом, только чуть медленнее, чем обычно.
— Мне надоело, Спинк. Я устал. Не могу больше заниматься бессмысленным, никому не нужным делом.
Взгляд его снова потускнел, он как то сразу обмяк и уронил голову на грудь.
Спинк впервые видел его в таком состоянии. Зрелище было настолько тягостным, что Спинк растерялся.
— Возьми себя в руки, — неуверенно сказал он. — Артан, ты меня слышишь?
Артан взглянул на него исподлобья и вдруг погрозил пальцем.
— Думаешь, ты один знаешь, что Далекие Друзья гоняют нас по замкнутому кругу?
Неуверенным, нащупывающим движением он сунул руку в ящик стола, вытащил толстую тетрадь в поблекшем от времени переплете и потряс перед носом Спинка.
— Я у тебя ее нашел. Случайно. Пятидесятилетней давности! И все здесь есть — направление исследований, методика постановки экспериментов и, самое главное, результаты! Все, чем мы занимаемся. Оказывается, это уже было. Все это уже известно! Занятно, правда?
Тетрадь выскользнула из его пальцев и шлепнулась на пол, но Артан, казалось, не заметил этого.
— Какого черта ты молчал? — свирепо рыкнул он. — Я у тебя за идиота, да?
Спинк несколько мгновений глядел на него, задумчиво покусывая губу.
— Ну что ж… Раз тебе уже все известно… Собственно, мы собирались тебе рассказать.
