Звонок Школьниковой оторвал Олега от задачи по физике. — Ну? — недовольным голосом произнес в трубку мальчик.
— Баранки гну! — крикнула Машка. — Ты что-нибудь в голубях понимаешь?
— Нет, — честно признался Олег. — А зачем тебе?
— Голубь у меня раненый! — заорала Школьникова. — А чего с ним делать, не знаю.
— Откуда у тебя голубь? — пребывал в полном недоумении Олег.
— Кот мой, скотина, поймал! — объяснила Школьникова. — А я теперь отдувайся!
— Кот? — еще сильней удивился мальчик. — Он же у тебя такой лентяй.
— Витаминов, наверное, не хватает, — продолжала Школьникова. — Вот он и озверел.
— Вы что, с ним теперь на улицу гулять ходите? — все еще не доходило до Олега, где мог поймать голубя высокопородистый кот Школьниковых.
— Еще чего! — воскликнула Школьникова. — Это не наш кот на улицу ходит, а голубя к нам на балкон занесло.
— И кот его съел? — поинтересовался Олег.
— Ты чего, совсем? — отозвалась девочка. — Если бы съел, то и проблемы бы не было. Кот его за крыло схватил, тут я и вмешалась, а чего дальше делать, не знаю.
— Ты смотри, как бы кот его не доел, — счел своим долгом предупредить Олег.
— Дам я ему такого голубя доесть! — заявила Школьникова. — Во-первых, он явно жутко породистый. Весь белый. Хвост необычной формы. И вообще он совершенно не похож на тех голубей, которые шастают по Москве. Он от них отличается, как канарейка от осла.
— Я только не понял, Машка, — фыркнул Олег. — Этот голубь у тебя на кого больше похож: на осла или на канарейку?
— Глупо и неостроумно, — огрызнулась Школьникова. — Сказано ведь тебе: это очень крутая птица.
— И сотовый телефон у нее при себе? — совсем развеселился мальчик. — Может, еще и цепь золотая на шее?
— Цепи и телефона нет, — на полном серьезе ответила Машка. — А вот кольцо имеется.
— С бриллиантом, конечно? — не унимался Олег.
— Насчет бриллианта не знаю, — продолжала Школьникова. — Но к кольцу припаяна какая-то капсула. А внутри, между прочим, может оказаться что угодно.
— Возьми да посмотри, — посоветовал мальчик.
— Возьмешь у него, — недовольно проговорила Школьникова. — Он одно крыло растопырил, ходит кругами по столовой. На меня глядит зверем. И, как только я к нему потянусь, рычит.
— Так, может, к тебе совсем не крутой голубь, а крутая собака залетела? — расхохотался Олег. — Последняя модель для «новых русских». С крыльями.
— Чем прикалываться, лучше приди и сам послушай. И ребят обзвони. Всех, кроме Пашкова. Он уже в курсе. И клетку обещал притащить.
— Откуда у него клетка? — удивился Олег.
— Это не у него, а у Мичмана, — объяснила Машка. — У Мичмана две недели назад очень старый попугай помер. Попугая похоронили. А клетка осталась. Пашков говорит, она все равно никому не нужна. Теперь надо решать дальше с голубем.
— А что дальше? — совсем растерялся Олег.
— Ну, он же ранен, — напомнила Школьникова. — Его надо как-то лечить и чем-то кормить. В общем, звони ребятам, а я вас жду.
И она повесила трубку.
Десять минут спустя Олег, Таня, Катя и Те-мыч встретились в Докучаевом переулке возле дома Школьниковой.
— А Женька где? — спросил маленький щуплый Темыч.
— Не знаю, — тихо ответила светловолосая
голубоглазая Таня. — Я ему позвонила. Он сказал, что выходит.
— Вечно его приходится ждать, — проворчал Темыч.
— Зато Пашков тут как тут, — насмешливо сказала Катя. — И не один, а с махонькой такой клеточкой для крохотной птичечки.
— По-моему, он сам в эту клетку спокойно влезет, — оценивающе посмотрел на клетку Олег.
Лешка Пашков едва волочил огромное сооружение, в котором спокойно мог разместиться горный орел.
— Видали? — растянулся рот до ушей у Пашкова.
— Действительно хорошая вещь, — оценил Темыч. — И стоит, наверное, дорого.
— Нет, Мичман бесплатно отдал, — внес ясность Пашков. — Он — парень щедрый. Говорит, пользуйся на здоровье. Потом вернешь. Ладно. Пошли к Машке. А то мне как-то с этой штуковиной тяжеловато стоять.
— Дождемся Женьку, — возразил Олег.
— Как скажешь, — кряхтя, опустил клетку на тротуар Пашков.
Именно в этот момент из проходного двора появился долговязый Женька. Он был не один. Позади него нехотя брел огромный лохматый пес какой-то неясной породы.
— Ты где его подобрал? — полюбопытствовал Темыч.
Остальные тоже с большим изумлением разглядывали лохматое чудище.
— Дали! — таща изо всех сил пса за поводок, выпалил Женька.
— Кто? — спросила Таня.
— Друзья, — последовал столь же короткий ответ, что и прежде.
— Твои? — вмешался Пашков.
— Не, — покачал головой Женька. — Друзья предков. Они на время уехали. А его, — посмотрел долговязый мальчик на пса, — нам подкинули.
— Какой симпатичный! — восторженно воскликнула Таня.
— Это кому как, — явно не разделял ее настроения Женька. — Мать у меня, например, всего каких-нибудь несколько часов с ним провела, а уже говорит, что больше не может. Я только из дома намылился, а она его сразу же мне всучила.
— Вообще-то это с твоей стороны не очень остроумно, — заметил Олег. — Учитывая, что у Моей Длины кот.
Моей Длиной ребята называли Машу Школьникову. Машка всегда стремилась выглядеть экстрамодно. Мама ее, Зинаида Николаевна, державшая фирменную французскую аптеку у Красных Ворот, одевала дочь в самых дорогих бутиках. Вещи, по словам Кати и Тани, на Машке и впрямь были классные, однако отнюдь не всегда соответствовали ее упитанной фигуре. И вот однажды Школьникова предстала классу в ярко-красной юбке из какой-то очень блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать лишь символически. Класс изумленно охнул. Нижняя часть Школьниковой особым изяществом не отличалась- Единственный, кто остался в полном восторге, так это давно влюбленный в нее Лешка Пашков.
