Рекс Стаут
ЗА ЧЕРТОЙ
Откинув полог постели, миссис Сэм Россингтон взглянула на мир, простиравшийся за окном, на котором горничная раздвинула шторы всего минуту назад.
Потом рука ее потянулась к подносу с горячим шоколадом, стоявшему рядом на столике, а ротик растянулся в глубоком зевке, выражавшем откровенную скуку. Подоткнув под спину подушку и расположившись поудобнее, она приготовилась отпить шоколаду и немного поразмыслить.
Сегодня у миссис Сэм - или Агаты - был день рождения, то есть время, когда ей неизбежно приходилось платить белобородому отцу-создателю дань уважения и вместе с тем сожаления - ведь старик отродясь не отличался сдержанностью или тактом.
В настоящий момент он с жестокой откровенностью напомнил Агате о том, что она прожила свое тридцать первое лето и что отныне взмахи его серпа будут учащаться с катастрофической быстротой, ибо Агата, будучи еще сравнительно молодой, уже достигла той грустной отметины в жизни, начиная с которой человек все чаще мысленно обращается к прошлому, нежели к будущему.
Впрочем, в порхающем мозгу Агаты такие неудобные вещи, как мысли, редко задерживались надолго. Словно некто, "бесцельно блуждающий по лесу", она принимала жизнь такой, какая она есть, и брала от нее все возможное, никогда не задумываясь о дне вчерашнем и уж тем более о завтрашнем.
Как и большинство человеческих жизней, любопытным образом схожих в развитии души и ощущений, - хотя они и могут розниться в том, что касается индивидуального опыта, - жизненный путь Агаты четко делился на периоды.
Первый - который можно было бы назвать "романтически-невинным" - почти уже стерся из ее памяти, если не считать выплывающих время от времени на поверхность хрупких, овеянных сладким ореолом, воспоминаний, никак не желающих уступать тягостным разочарованиям.
Второй - "семейно-притворщицкий" - она вспоминала не иначе как с содроганием. На семейную жизнь Агата возлагала определенные надежды, ожидая найти в ней развлечение, но Сэм Россингтон оказался ей не по силам.
Для него она не являлась ни женой, ни другом, а всего лишь источником чувств, и, поскольку изначально была все же задумана создателем как нечто большее, нежели просто украшение или игрушка, ей не раз пришлось раскаяться в собственной недальновидности и глупости.
Выйдя замуж за Сэма Россингтона из-за денег, а также ради комфорта и безопасности, которые обеспечивало его внушительное состояние, она с достойной похвалы твердостью придерживалась условий этой сделки, и, нужно признать, он со своей стороны - тоже, и все-таки Агата не была полностью свободна от сожалений.
Сожаления эти могли принимать самые разные формы, временами даже возносясь в сферу благочестивых устремлений, однако чаще всего были лишены связи с плотью. Одним словом, Агата принадлежала к числу тех несчастных существ, которые, будучи наделены душой, оказались при этом лишены какой бы то ни было воли.
А что может доставить человеку больше неудобств, как не больная совесть?
Прожитые годы несколько затуманили, но не стерли самого прошлого. Яркие проблески воспоминаний время от времени будоражили память, хотя уже не вызывали каких-то глубоких эмоций, а только сдержанный интерес способна ли все-таки жизнь преподнести ей еще какое-нибудь счастье?
И все же одно лицо, всегда представавшее перед ее мысленным взором бледным и исполненным страдания, было наиболее частым гостем в ее видениях. Один и тот же вопрос бесконечно мучил ее - способна ли она прогнать от себя воспоминание о таком человеке, как Джон Картер, - но даже тогда она не могла не восхищаться его умением по-мужски принять поражение.
Конечно, он не скрывал своего намерения по окончании полной разочарований юности как можно скорее отправиться прямиком в ад, однако делал это достойно и не спеша.
- Эх! - Агата вздохнула, нажимая на звонок, чтобы вызвать горничную. Что теперь ей, умудренной жизнью вдове, делать с этими воспоминаниями юности? Ведь все это было десять лет назад, и семь из них она прожила с мужем, когда тот вдруг выказал по отношению к ней непривычную и редкую предупредительность, подхватив на фестивале в Гаване какую-то жуткую лихорадку и сгорев меньше чем за неделю - каковым поступком, как сочла Агата, почти оправдал сделанный ею в свое время выбор. - А самое смешное, что я, пожалуй, скучала по бедняге! - проговорила она вслух, когда дверь открылась и на пороге появилась горничная.
- Прошу прощения, - сказала Джини. - Я помешала?
- Нет, - спохватилась Агата. - Можешь унести поднос. И скажи, не было ли почты?
- Нет. Звонили миссис Крэншоу и мисс Карсон, а еще вам прислали розы и корзину орхидей. Принести их сюда?
- Господи, только не сюда! Здесь уже и так от цветов задохнуться можно - не комната, а прямо какое-то святилище Аллаха!
Откинувшись на подушку, Агата молча наблюдала за девушкой, потом вдруг спросила:
- Джини, ты знаешь, что у меня сегодня день рождения?
- Конечно, знаю, мадам, - донесся ответ из глубин гардеробной.
- А поздравить меня ты не хочешь?
Джини вышла из гардеробной, неся в руках платье, которое тут же разложила на подлокотнике кресла.