В небольшом городке Норт-Литл-Роке, штат Арканзас, взошло солнце и приветливым светом разлилось по улочкам, скверам и паркам. В бледно-голубой цвет окрасилось посветлевшее небо, на котором еще несколько часов назад горели яркие звезды. Теперь на небосклоне можно было наблюдать только маленькие точки птиц и тающий след самолета. На улицах было безлюдно. Время от времени вдоль спящих домов неспешно проезжало одинокое такси, нарушая утреннюю тишину. Вскоре стали открываться булочные, кофейни, и в прозрачном воздухе повис аппетитный аромат обжаренных кофейных зерен и свежеиспеченных булочек. Спустя некоторое время город начал просыпаться…
По комнатке, залитой светом, расхаживала молодая девушка в красном атласном халатике, держа в руке чашку кофе со сливками. Она подошла к манекену в виде человеческого корпуса, стоящему в углу комнаты, и набросила на него большой лоскут набивного льна. Отойдя немного назад, девушка задумалась на пару минут, потом одобрительно покивала головой. Поставив пустую чашку на журнальный столик, она открыла огромный шкаф и достала пузатую старую сумку, в которой хранились бумажные выкройки. Затем она расстелила материю на столе, булавками прикрепила выкройку и обвела по контуру мелком.
Ее работу прервала монотонная трель телефона, донесшаяся из соседней комнаты. Девушка положила на стол мелок, отряхнула руки и, зайдя в спальню, взяла трубку с тумбочки.
— Ева, дорогая! Я не знаю, что делать! Помнишь, пару недель назад я купила платье для завтрашнего выступления? Так вот, я похудела на четыре фунта. И теперь это чудесное платье просто на мне висит! Ева! — взмолилась трубка. — Помоги!
Ева отчетливо представила и платье, и страдальческое выражение лица Лоры Мэтиссон, и полную фигурку лучшей подруги.
— Успокойся! Принеси его сегодня в школу на репетицию. Я посмотрю.
Трубка облегченно выдохнула:
— Хорошо. Спасибо. А детские костюмы готовы? — Лора все свободное время посвящала детям из школы святого Патрика. Она ставила концертные номера и вела кружок танцев для девочек.
— В следующий раз попрошу тебя ставить сценки с более реальными персонажами! А то с костюмами клубничек я промучилась две ночи! — Ева взглянула на диван, где лежали костюмы из красного бархата на трикотажной основе, и улыбнулась.
— Ты же знаешь, у меня бурная фантазия! — начала оправдываться трубка.
— Тогда пиши фантастику. Из тебя получится первосортный писатель! — засмеялась Ева. — Ладно, до скорой встречи.
Ева положила трубку и, подойдя к дивану, взяла один из сценических костюмов клубнички. На красной ткани с мягким ворсом красиво переливались большие стеклянные стразы ярко-желтого цвета, напоминающие косточки садовой ягоды. Листики костюмчика, державшие форму благодаря подкладке, были сделаны из зеленого вельвета. Ева повертела в руках изделие и мысленно похвалила себя.
Сложив костюмы в пакет с пластиковыми ручками, она подошла к зеркалу. Оттуда на нее смотрела прехорошенькая девушка с большими миндалевидными черными глазами. Шелковистые, с золотистым оттенком волосы спадали на покатые плечи. На загорелой шее висел золотой медальон в виде сердца, обрамленный кристаллами. Ева улыбнулась и, достав из косметички черную тушь, подкрасила и без того густые и черные ресницы.
Подойдя к платяному шкафу и сбросив атласный халатик, она надела приталенный жакет и юбку-карандаш из черного букле. На ее миниатюрной фигурке этот собственноручно сшитый костюм смотрелся великолепно. Ева убрала золотистые волосы в тугой пучок, повертела в руках туфли-лодочки на высокой шпильке и, обувшись, захлопнула за собой дверь.
Ева очень любила весну. Ей приятно было смотреть на разбухающие почки деревьев, на прорезающую землю светло-зеленую траву, на бледно-голубое небо… Весной Еве нравилось все в природе.
Она шла по тротуару и любовалась витринами, в которых отражались ласковые лучи весеннего солнца. Переложив большой пакет с костюмами в другую руку, Ева перешла дорогу. На углу дома стоял лоток с фруктами. Пожилой продавец в белом фартуке и в красной клетчатой панаме доставал спелые яблоки из деревянного ящика. Он тщательно, до блеска, натирал каждый фрукт и аккуратно выкладывал их в виде пирамиды на прилавок.
Ева остановилась и взглянула на корзину с яблоками.
— Доброе утро, мистер Литковский, — поздоровалась она с продавцом.
— А! Ева! — улыбнулся мужчина и убрал тряпочку в карман фартука. — Тебе, как всегда, два фунта яблок?
Ева кивнула и, взяв бумажный пакет, принялась выбирать яблоки из деревянного ящика. Пожилой продавец взвесил пакет на старинных весах с гирьками и с приветливой улыбкой протянул его Еве. Было заметно, что девушка ему нравится. Она расплатилась, попрощалась с мистером Литковским и направилась в сторону школы.
Ева поднялась по лестнице и, открыв тяжелую дубовую дверь, зашла в прохладное помещение. В холле стояла тишина — дети были на уроках. И Ева, цокая высокими шпильками по мраморному полу, направилась в студию подруги. Небольшая комната, которую Лора оборудовала зеркалами, находилась в дальнем углу холла. Ева подошла к студии, дернула за ручку, но дверь была заперта. Девушка взглянула на часы и уныло вздохнула.
