Было душно — воздух через наглухо заколоченное окно едва ли проникал в комнату. Гарри лежал на тонком матрасе своей кровати и, свернувшись калачиком под грязной простынёй, дрожал. На его лбу блестели капельки пота. Он спал, но сон его был наполнен видениями и кошмарами, а дрожь и судороги сотрясали тело. Его спина все еще горела после той взбучки, что устроил ему дядя сразу по возвращению на летние каникулы. Простыня была покрыта желтыми корками и пятнами гноя. Раны кровоточили, и в них явно попала инфекция.
Из-за голода желудок нестерпимо болел. Это продолжалось с того момента, как Гарри приехал сюда, но он едва ли осознавал это, пока не понял, что кожа обтянула кости так, что их можно было пересчитать.
Он умирал.
После стычек с Волдемортом, василиском, гриндилоу и драконами, Пожирателями Смерти, после битвы в Отделе Тайн было в высшей степени иронично умереть от голода и нехватки пенициллина.
А, может, это было просто жалко.
Сколько уже прошло времени, как кто-нибудь открывал дверь и просовывал еду через кошачью дверцу? В общем-то, это было не так уж и важно, ведь даже если тетя и проталкивала еду, Гарри все равно не мог до нее добраться. Ему просто не хватало сил доползти так далеко.
Да и с тех пор, как он понял, что обречен, это перестало его волновать. Он сожалел лишь о том, что не может прихватить с собой Волдеморта, и чувствовал себя виноватым. Именно это и заставляло его продолжать бороться за свою жизнь. Ему просто нужно было продержаться до тех пор, пока Орден не пошлет кого-нибудь, а они пошлют, ведь так? Ведь было оговорено, что Гарри будет писать, а он этого не делал… Если он сумеет продержаться, то все будет в порядке. Он вернется в школу, продолжит тренировки, и все вернется на круги своя.
Вот только Сириус все равно будет мертв.
Эта мысль была подобна пощечине, и его зрение затуманилось новыми слезами. Но, как и все слезы, наполнявшие его глаза в последние дни — недели? — они не успели упасть, так как он сморгнул их раньше. Это на нем лежала ответственность за смерть Сириуса, он не заслуживал оплакивать его.
Но, Мерлин, это причиняло столько боли.
И он так устал.
Слабый свет, проникавший в комнату сквозь заколоченное окно, начал бледнеть, тени удлинились — должно быть, наступал вечер. Еще один день подходил к концу. Еще один день в надежде на скорое освобождение.
Даже если он этого и не заслуживал.
* * *
Но его освободителями стали те, кого он вряд ли хотел видеть. Ночь была темной и тихой. Гарри дрейфовал где-то на грани между сном и явью, когда снаружи раздался резкий треск, длившийся не дольше секунды. Затем другой и третий. Аппарация. Они пришли!
Подтянувшись, Гарри задержал дыхание и попытался пододвинуть ноги к краю кровати, но был слишком слаб. Голова болела, а из-за головокружения перед глазами всё плыло. Движение вызвало резкую вспышку боли, отозвавшуюся во всем теле. Но если его заберут отсюда, то ему понадобятся палочка и мантия невидимка, в данный момент спрятанные в нише под кроватью. Он не мог оставить их здесь.
Жадно глотнув воздуха, он скользнул к краю кровати, затем упал с неё с глухим стуком, практически заглушенным звуком открывающейся внизу входной двери.
Больше Гарри ничего не слышал, продолжая прикладывать усилия, чтобы поднять паркетную дощечку. Наконец, когда он уже достал свою палочку и почти дотянулся до мантии, он услышал, как открываются замки на двери в его комнату. Первый, второй, третий, четвертый — очень быстро. Должно быть, они воспользовались заклинанием.
Гарри прикрыл глаза и, прислонившись спиной к кровати, заставил себя сесть прямо. Когда дверь открылась, он задвинул боль в голове и теле подальше, чтобы улыбнуться своим освободителям. Но, поняв, кто стоял на пороге его комнаты, он не смог сдержать вздоха ужаса при виде черных мантий и белых масок.
Пожиратели смерти!
Не тратя времени на размышления, Гарри направил палочку на первого из вошедших и сказал:
— Expelliarmus! — и хотя вырвавшиеся слова были не громче шепота, палочка Пожирателя пересекла комнату и оказалась в руке Гарри, все еще не утратившего быстроты реакции.
Истеричный смех, раздавшийся из коридора, поверг Гарри в трепет. Он знал этот смех. Его владелица оттолкнула первого Пожирателя с дороги и легко блокировала следующее заклятье Гарри.
— Ах! Обмочившийся Малыш Поттер фыглядит таким удифленным*, — злорадствовала Беллатриса. — Как нехорошо! — зарычав, она отбила еще одно проклятье, а затем направила на него палочку: —
