Введение в Лакана
Эта книга – введение в дисциплину Великого и Ужасного Волшебника, Наследника и Реформатора Фрейда, Друга Якобсона и Леви-Строса, Последователя Сократа и Спинозы, Западного Мастера Дзен и Самого Темного Мыслителя, Отца Постсовременного Дискурса и Теоретика Эха Мысли, Психоаналитика Жака Лакана.
Книга известного психоаналитика и теоретика культуры Виктора Мазина в доступной форме вводит в творческое наследие выдающегося французского мыслителя, основателя «Фрейдовской школы» Жака Лакана (1901-1981).
Адресована широкому кругу читателей, интересующихся психоанализом и историей культуры.
| Жанры: | Психология, Культурология |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 34 |
| ISBN: | 5-98392-005-7 |
| Год издания: | 2004 |
| Формат: | Полный |
Введение в Лакана читать онлайн бесплатно
ПРОЛОГ
Короткие рассказы этой небольшой книги представляют собой введение в теории Жака Лакана, можно сказать, самого знаменитого психоаналитика после Фрейда, мыслителя, на которого сегодня, в начале XXI века ссылаются философы и кинокритики, психиатры и культурологи, социологи и этнологи. После Фрейда лишь Лакану удалось вызвать подобное уважение, такую же страстную любовь и ненависть окружающих. В психоаналитической среде со времен Фрейда только Лакан стал объектом Великого Переноса.
Эта книга – введение в его учение. В течение многих десятилетий творческой деятельности Лакан разрабатывает различные теории душевной жизни человека. В этой книге рассматриваются только те из них, которые представляются необходимыми для предстоящего погружения в «Лакана». Однако дело не только в том, что теорий много, но также и в том, что практически каждая из них безгранична, в том числе и в разносторонних отношениях с другими теориями. Формат введения предполагает насильственное ограничение распутывания этих самых отношений.
Подобно Фрейду, Лакан постоянно возвращается к одним и тем же вопросам, пересматривает их и перестраивает свои конструкции. Так что рассказы этой книги должны представить движение мысли, эволюцию взглядов. Причем, эволюция эта отнюдь не представляет собой поступательного, хронологического развития от простого к сложному, от непонятного к понятному. Вот проблема: невозможно одновременно вывести на сцену все понятия. Появившийся термин зачастую проясняется лишь после своего появления, задним числом, на последующих страницах.
Кроме того, как и у Фрейда, у Лакана движение мысли не останавливается, не устанавливает однозначность того или иного понятия, той или иной теории. Каждое понятие определяется не четкими дефинициями, но отношениями с другими понятиями, историями концептуального пересмотра. Каждая теория меняется в зависимости от ее отношений с другими теориями. Каждый термин зависит от точки зрения интерпретатора.
Ловушка, которая стоит на пути «Введения», – хорошо известная непроницаемость и загадочность языка Лакана. Как найти «доступный» для введения язык, который сохранил бы верность лакановской мысли? Мысли противоречивой, подвижной, небюрократизируемой. Мысли, подобно коанам дзен-буддизма, заставляющей читателя находить свой ответ – свой первый семинар Лакан открывает словами: мэтр может прервать молчание чем угодно – сарказмом или пинком ноги. Мысли, которая вопреки и в силу своей герметичности стала ходовым продуктом психического потребления. Лакан, говоря о своей диссертации, утверждал: хватило десяти лет, чтобы написанное стало ясным для всех. Но что значит «ясным»?
Зачастую мысль Лакана подчиняется бессознательной логике, паралогике, не знающей противоречий. Кажущаяся бессвязность оказывается весьма хорошо связанной. Кажущийся бред предельно систематизированным. Значения возникают на стыке слов, фраз; и чтение Лакана требует особого внимания к пространству между ними. Лакан активно прибегает к следам, оставленным работой бессознательного – оговоркам, шуткам, остротам. Если Фрейд сломал представление о субъекте как о целостном разумном существе, то, как еще Лакану говорить об этом расщепленном, разнородном субъекте? Неужели на языке формальной логики? Лакан зачастую как будто предается свободным ассоциациям, неудержимому полету поэтической мысли. Но ведь в этом и раскрывается язык психоанализа, приближающийся порой к психотическому. В этом верность Лакана Фрейду. В этом программа его психоанализа под эгидой «Возврата к Фрейду».
Еще одна особенность письма Лакана состоит в том, что он не ограничивает себя чтением Фрейда; и, вслед за ним, «Введение» поворачивается к Якобсону и Леви-Стросу, де Соссюру и Хайдеггеру, Бенвенисту и Валлону. Лакан настойчиво обращается к самым разным областям знания, пограничным с психоанализом – лингвистике и математике, кибернетике и этике, эстетике и оптике. Неминуемым вопросом становится вопрос о границах психоанализа. Лакан пребывает в состоянии постоянной рефлексии о пределах своей дисциплины и отношениях со смежными науками. Язык самого психоанализа – язык пограничный. Может быть поэтому, хотя Лакан и подчеркивал, что он – психоаналитик, обращается к психоаналитикам и говорит о психоанализе, его теории оказались востребованными и в этике, и в политике, и в эстетике, и в философии, и в критике…
Психоанализ, для Лакана, как и для Фрейда, – не профессия, а искусство. Для Фрейда – искусство толкования. Для Лакана – одно из классических «свободных искусств», наряду с астрономией, музыкой, диалектикой, арифметикой и грамматикой. Говоря об искусстве, стоит сказать и о рисунках «Введения».
Рисунки напоминают: это – «введение», «книга для начинающих». Это – не академическое издание с кавычками и ссылками. И дело здесь не только во «введении», но и в том, что в психоанализе всякого рода переадресовки, прямая речь, цитаты воспринимаются скорее как отвлекающий маневр, как попытка самоустранения из речи. Это ведь не я говорю. Речь принадлежит кому-то другому. Своя речь – речь кого-то еще.
