Поехал как-то к шурину в гости. Станица Грушевская под Новочеркасском. Лето, пиво, вотка, овоща всякие разные свежие там. В общем, после трех дней нифиганеделанья нашим женщинам захотелось супчика куриного. Да чтоб кура свежая была!
Нивапрос! Берем под козырек и на машине едем по деревне искать птаху. Но у меня всегда так. Иду за грибами — нет грибов. Иду на рыбалку — рыба куда-то в панике уплывает. Вот и щас везение мне не изменило — ни в одном дворе этих курей не оказалось. Не, куры, конечно, были, я слышал как они нас за заборами обсуждали, но ни одна бабка так и не продала нам вожделенную пернатую.
Проехав полдеревни, мы наткнулись на магазин местный. Здраво рассудив, что за пару часов куры не состарятся нас ожидая, мы с шурином взяли немного алкоголя, и, мечтая о курином супчике, так незаметно весь алкоголь приговорили. Но делать неча, надо ехать птиц искать, дома ждут добытчиков с добычей.
Проехав остальные полдеревни, я предположил, что мы похожи на фашистов и местное население специально прячет от нас куру-яйки.
Осмотрев друг друга и придав физиономиям улыбок, мы как два арлекина, ломанулись в какую-то калитку, из-за которой раздавалось призывное кудахтанье. На удивление, нас оттуда не послали и куры не успели попрятаться, видимо, сработал эффект внезапности. Стоя посередине двора, мы как оккупанты плотоядно рассматривали копошащуюся под ногами живность. Вышел хозяин, еще довольно крепенький мужичок и заявил, что курей он не продаст, но может продать петуха. Птицеводы из нас хреновые: чем по вкусу петух от курицы отличается, мы не знали и поэтому радостно согласились. Став подозрительно радушным, хозяин предложил по рюмочке. Почему-то это хлебосольство нас не насторожило, и, усевшись за стол, я попросил хозяина тушку петуха положить в пакет и отнести в багажник. Пока мы поднимали тост за вечерний супчик, хозяин метнулся и на удивление быстро вернулся к столу. Мы понимающе переглянулись — сразу видно, опытный товарищ. За пять минут из живого петуха сделать полуфабрикат может не каждый. Но дело сделано, вотка внутрях, тушка в багажнике — надо ехать.
Проехав пару километров, я услышал, как шурин что-то курлычет. Причем не открывая рта. «Ну, чревовещатель долбаный, — подумал я и вежливо попросил прекратить издеваться надо мной». Шурин офигевшим взглядом уставился на меня:
— А я думал, это ты водки обожрался и курлычешь!
Еще пару секунд мы смотрели друг на друга, ни фига не понимая.
— Мож, остановимся, проветримся, — предчувствуя нехорошее, предложил я.
Меня поддержали и со всей дури топнули на тормоз. Сзади раздался грохот и возмущенный крик раненного в интим павиана. Машина еще не остановилась, а из багажника, ломая полку и кроя нас по матушке, вырывался на волю петух. Живой! Ужасно злой!! И, по-моему, готовый на все!!! За долю секунды, роняя перья и обсирая все вокруг, эта хищная птица сделала пару кругов по машине и в качестве первой жертвы выбрала почему-то меня. «Ну почему опять я?» — мелькнула мысль, и в этот момент шурин, уже порядком обкаканный и улепленный перьями, нажал на газ.
В деревне мало развлечений. Там каждое событие обсуждается неделями, и поэтому я ничуть не удивился, когда засек гогочущую толпу местных глазеющих на экипаж, которым управлял какой-то индеец в перьях. А второй индеец метался по салону, матеря какого-то мужика, хозяина какого-то петуха, грозя из самого мужика петуха сделать.
Загнав петуха в угол и для верности придавив его остатками полки, я оглядел место побоища. Ну что сказать? Злой, напуганный и к тому же, видно, больной диареей петух явно не обучался правилам поведения в общественных местах. Вобщем не петух, а натуральный козел какой-то! Привезли мы этого ишака домой, выскочили из машины и хлопнули дверями. Женщины попадали, когда два укаканных Чингачгука вылезли из автомобиля и, трусливо заглядывая в салон, столпились у задней двери.
— Ну как зверя вынимать будем? — задался вопросом шурин.
— Давай так, приоткрываем дверь, он высовывает голову, ты за нее хватаешь, — предложил я.
— Ок, — согласился родственник. Встав по двери багажника, шурин дал команду. Я приоткрыл багажник, ожидая финала драмы. Но эта тварь, вместо того чтоб высунуть свою петушиную бошку в щель возле шурина, она вылезла возле меня. Одной рукой я держу полуоткрытый багажник, во второй обломки полки, а эта скотина уже целится куда-то в меня. Увидев такое дело и реально оценив свои возможности, шурин одним прыжком скрылся в доме, женщины с визгом разбежались. «Ну песец тебе, Паников-ский», — пронеслось в голове. Обе руки заняты, а это животное еще чуть-чуть — и начнет меня рвать.
Все-таки есть у человека инстинкты самосохранения. Отпустив дверь, которая поползла наверх, я развернулся вполоборота к петуху и, когда он уже оттолкнулся ногами, чтоб заклевать меня до смерти, я, работая остатками полки как теннисной ракеткой, придал петуху направление, перпендикулярное ранее намеченному. Такого удара не проделывала даже Курникова на пике своей карьеры! Со страшным матом наш лебедь, развив космическую скорость, скрылся в доме, благо, убегая туда, шурин не закрыл дверь. Из дома раздались знакомые матерные слова, крик петуха и звуки борьбы. Через пару минут на пороге появился наш гладиатор. Из-под мышки на мир взирал офигевший петух. Супа расхотелось, но захотелось водки и в душ. Что и было немедленно исполнено.
