Себастопол, Калифорния, полгода назад
Отец частенько рассказывает, как он познакомился с мамой. Было это в Нью-Йорке снежным декабрьским утром. Он спешил к желтому «Фольксвагену» своего коллеги, припаркованному перед Линкольн-центром. В руках держал два стаканчика горячего кофе и целую стопку газет – его вино «Блок четырнадцать», единственное вино первого урожая, вскользь упомянули в последнем выпуске «Уолл-стрит джорнал». Взволнованный статьей, Дэниел Брэдли Форд не заметил, что перед Линкольн-центром стоит два желтых «Фольксвагена»; не заметил, что за рулем ежится от холода не агент по продаже, а будущая миссис Дженни Форд.
Папа ошибся машиной и так познакомился с самой очаровательной женщиной на свете. На ней были голубые рукавицы и такой же берет, из-под которого струились длинные светлые локоны. Все заднее сиденье занимала виолончель.
Легенда гласит – и, зная родителей, я почти готова поверить, – что мама не закричала от ужаса, не поинтересовалась, кто он такой и что ему понадобилось в ее машине. Она обворожительно улыбнулась и сказала: «Я уже начала волноваться, что ты не придешь». А потом протянула руку за стаканчиком с кофе, который папа охотно ей отдал.
Синхронизация – так называет это отец. Необычно сложное для него слово. Синхронизация – согласование двух или более процессов во времени. Слаженная игра оркестра. Невозможное сочетание освещения и выдержки, дающее идеальный снимок. Два желтых «Фольксвагена», припаркованных перед Линкольн-центром, в одном из которых ждет любовь всей твоей жизни.
Синхронизация – это не судьба, всегда добавлял отец. Не надо путать. Судьба подразумевает пассивность, синхронизация – активность. Все системы должны функционировать таким образом, чтобы каждый элемент находился в состоянии почти полной, если не абсолютной готовности.
Именно на этом принципе основывалось отношение отца к своей работе – сначала ученого, потом винодела. Дэн Форд стал одним из первых виноделов-биодинамистов в Калифорнии, если не во всей стране. Он брал в расчет не только сам виноград, но и те экологические, социальные и экономические системы, которые необходимо синхронизировать, чтобы получить хороший урожай. Отец утверждал, что любой другой подход – для ленивых.
Что до меня, я никогда не понимала, какую роль в моей судьбе играет синхронизация. До тех пор, пока она не разрушила всю мою жизнь, полную блаженного неведения и нарочитого оптимизма. Закрыть на это глаза я не могла. Оставалось одно – сбежать.
Так я и сделала в ту роковую пятницу – взяла и сбежала.
Захватив с собой наскоро собранный чемодан и даже не переодевшись, я села в машину и отправилась из солнечной Южной Калифорнии, где жила последние четырнадцать лет, в маленький городок на севере штата, в котором родилась и выросла.
Спустя девять часов, пять остановок, два отвратительных кофейных напитка, больше похожих на молочный коктейль (один ванильный, другой клубничный), а также одну упаковку шоколадных конфет «Роло» я добралась наконец до округа Сонома. Облегчения, впрочем, не последовало. Проезжая мимо знакомого указателя на Себастопол, за которым уже маячили холмы, я мельком увидела в зеркале свое отражение: собранные в узел волосы растрепались, взгляд несчастный. Такое чувство, что я просто сменила один ад на другой.
Я развернула машину, готовая ехать обратно в Лос-Анджелес.
Однако было уже довольно поздно. Шел сильный дождь. Кроме конфет, я весь день ничего не ела и так устала, что путались мысли. Поэтому я свернула с шоссе номер сто двенадцать на дорогу, ведущую в Санта-Розу. Я прекрасно знала, куда еду, – еще прежде, чем сама себе в этом призналась.
Бар «Таверна братьев» в округе Сонома знают все. Первые владельцы, те самые братья, открыли его семьдесят восемь лет назад. Им хотелось основать заведение, которое работало бы допоздна и где подавали бы отменное пиво. Следующие владельцы не только не отступили от этого плана, но и перевели гриль-бар на новый уровень. Они сами варили отмеченное не одной наградой пиво, славящееся на весь штат.
Естественно, теперешними владельцами «Таверны» были мои собственные братья – Финн и Бобби Форды. И естественно, при виде меня они устроят настоящий переполох. Братья сразу догадаются, что мне пришлось пережить, – прочтут по выражению лица.
За стойкой стоял один Финн – Бобби не было.
Это первое, что меня удивило, ведь Бобби по выходным всегда работал в «Таверне».
Когда же я не увидела на обычном месте отца, то совсем растерялась.
Пятничный вечер отец неизменно проводил в «Таверне». «Если не выпить с мальчиками, выходные все равно что не начались», – любил он повторять. Сердце у меня разочарованно сжалось, и только тут я осознала, зачем приехала – хотела, чтобы папа выпил со своей девочкой, а там – будь что будет.
Но в «Таверне» был один Финн. Он стоял за стойкой и смотрел на меня так, будто не узнал. А может, и правда не узнал? Принял за очередную запоздалую посетительницу, которая хочет пропустить стаканчик до закрытия? Вдруг его сбила с толку моя прическа и неестественная улыбка?
