Мелани на мгновение застыла, поняв, что ничего, ну ничего у нее не получается! Джед, обхватив ее сильными руками, продолжал свою пылкую тираду, а у нее в голове автоматически звучали слова ответной реплики. Как ни искала она нужной интонации, способной окрасить этот кульминационный, волнующий момент, ее душа, ее тело безмолвствовали. Выжав из себя все возможное, она отбарабанила нужные слова.
Затаивший дыхание в ожидании развязки зал испустил сдержанный вздох разочарования, а затем так же автоматически, без души, отметил окончание спектакля аплодисментами.
Когда опустился занавес, Джед с шутливым сожалением покачал головой.
— Ну чем же мне тебя расшевелить, снежная королева? Ты подрываешь мою уверенность в себе. Если бы не два десятка женщин, которые пытаются повиснуть у меня на шее всякий раз, как видят меня, я бы решил, что совершенно лишен сексуальной привлекательности.
— Что ты, Джед, — удрученно произнесла Мелани, — дело совсем не в тебе. Просто я, увы, не вхожу в эти два десятка, а мастерства, чтобы правдиво изобразить страстное чувство, у меня явно недостает.
— Брось, девочка, ты прекрасная актриса. Тебе удаются тончайшие психологические нюансы…
Джеда прервал вновь поднявшийся занавес. Половина искушенных зрителей, большинство которых и сами имели отношение к театру, уже направлялись к выходу. Вежливо хлопая на ходу, они даже не удосужились обернуться на мужественного и чувственного Джеда и тоненькую белокурую Мелани — само олицетворение мужского и женского начал, которые, однако, совсем не оправдали их ожиданий.
Мелани кусала губы, с трудом сдерживая слезы. Вновь упавший занавес казался ей старой пыльной тряпкой, призванной смахнуть ее со сцены, как ненужный мусор, навсегда.
Джед обхватил ее плечи рукой. И тут уж Мелани не выдержала — уткнувшись лицом в слегка пахший нафталином рукав, разрыдалась как ребенок.
Майкл Эдамс, режиссер, присоединившийся к ним, чтобы тоже поклониться разочарованной публике, сочувственно похлопал Мелани по плечу и, избегая ее взгляда, пробормотал:
— Все в порядке, не переживай…
Он был мягок и добр, и это мешало ему быть гениальным режиссером. Но вся труппа «Калейдоскопа» очень любила Майкла и потому старанием и рвением пыталась возместить его «недостатки».
Когда занавес окончательно опустился перед опустевшим залом, Джед, направляясь в свою гримерную, предложил Мелани встретиться через полчаса внизу, в баре, и поговорить.
— Не могу, Джед, — устало ответила она. — Мне нужно отпустить миссис Трейси и пожелать Джонни спокойной ночи.
— Это ненадолго, — заверил ее Джед. — И разговор серьезный, потому что нужно что-то делать. Мне будет очень жаль, если ты провалишь эти пробы.
Мелани махнула рукой.
— Честно говоря, я уже подумываю о том, чтобы отказаться. Боюсь, я не потяну. Половина сценария состоит из любовных сцен.
— Через полчаса, — безапелляционно бросил Джед и скрылся за дверью своей уборной.
В полутемном и пустом помещении бара его богатый интонациями голос звучал особенно проникновенно.
— Послушай, девочка, не каждый день из Голливуда приезжает добрый дядя режиссер и, увидев представление заштатного театрика, предлагает актрисе попробоваться на главную роль в своем фильме. И он сделал это неспроста, Мелани. Ты действительно очень талантлива. Единственный твой недостаток, это — позволь мне быть откровенным — недостаток опыта. Скорее даже не так… — перебил он себя. — Просто одна из сторон твоей натуры еще не до конца раскрыта.
— Ну спасибо тебе, — откликнулась Мелани, которая постепенно начинала приходить в себя после провала. — Ты пытаешься сказать мне, что я не вполне женщина?
Джед, смутившись, слегка покраснел.
— Прошу тебя, без обид, Мел. Мы ведь профессионалы, правда? Вот и давай говорить как профессионалы. Поверь, входи ты в число тех двадцати, я бы знал, что с тобой делать, и не стал бы попусту точить здесь лясы.
Мелани слабо улыбнулась.
— Думаешь, все так просто? Пришел принц, разбудил спящую красавицу — и контракт с Голливудом в кармане?
— Почти так, — с готовностью отозвался Джед. — И я даже знаю, как зовут этого принца.
— Джед, ты же не старая дева, чтобы заниматься сводничеством!
— Ничего подобного у меня и в голове не было! — с преувеличенным возмущением ответил Джед. — Мы профессионалы. И Кларк Лестер тоже.
Мелани издала протяжный стон.
— Неужели я настолько безнадежна, что, кроме профессионалов, со мной и дела иметь никто не захочет?
— Послушай, Мел, если бы ты не была холодна как ледышка, я бы счел тебя сексуально озабоченной! Речь идет о профессионале совсем иного рода. Кларк — психоаналитик и как раз сейчас работает над какой-то научной темой, связанной со всякого рода эмоциональными ступорами… Прости мою непросвещенность, но точнее сказать не могу. По-моему, это как раз то, что тебе нужно.
Мелани шутливо замахала руками.
— Остановись, Джед, пока я не перестала считать тебя другом! Подумать только — теперь ты объявляешь меня заторможенной!
— Мелани, ты самое очаровательное, талантливое и умное существо из всех, кого я знаю. Но у всех бывают проблемы. В конце концов хочешь ты получить этот контракт или нет?! — выходя из себя, воскликнул он. — Выслушай меня до конца, а потом сама решишь. Я недавно встретился с Кларком в Бостоне, и он пожаловался, что в группе, которую он набрал для исследования, только две возрастные категории: либо прыщавые юнцы, либо дряхлые старцы. Люди среднего возраста, видимо, как ты, не желают или боятся признавать свои проблемы. Если бы ты согласилась, это был бы идеальный выход и для тебя, и для него.
