Моя парикмахерша – веселая женщина и большая любительница мужчин.
Живет она легко и весело.
Пока.
«Пока» потому, что еще сравнительно молода – ей чуть больше тридцати.
И в мужчинах у нее недостатка нет.
Она – мужской мастер-парикмахер. Причем очень хороший мастер. Даже, я бы сказал, классный мастер. Поэтому я ходил к ней домой на укладку почти каждое утро.
Домой потому, что в салонах ее больше трех смен не держали из-за ее беспокойного характера, и она стала стричь клиентов прямо у себя на квартире.
Когда я приходил, она, находясь в веселом расположении духа, всегда рассказывала мне всевозможные любовные истории, приключавшиеся с ней. Причем рассказывала не стесняясь, во всех подробностях.
Наверное потому, что мы не были никогда любовниками. Хотя знали друг друга очень давно. Так давно, что стали просто друзьями, знающими друг о друге чуть больше, чем знают о нас другие.
Я больше молчал, потому что по утрам, в отличие от Ольги, не очень любил говорить. А Ольга тараторила без умолку, стараясь выложить как можно больше информации за те тридцать минут, что она стригла мои, уже седеющие, волосы.
Вот и сегодня она рассказывала мне завязку своего очередного романа.
– Ты ни за что не угадаешь, где я с ним познакомилась.
– Наверное, в музее народов севера, – предположил я.
– Ха, ха, – от души засмеялась она. – Не угадал. В платном туалете! Я бегала по магазинам, туфли себе к осени подбирала. Набегалась, и мне стало невтерпеж, а в женский – очередь. Я и зашла в мужской. Там мы с ним и познакомились. Вышли оттуда вместе. Он купил четыре бутылки пива, и мы с ним поехали к нему домой. Добирались полтора часа, с пересадкой на двух трамваях. Квартира у него огромная, но пустая, он только собирается туда переезжать. Мы на подоконнике пива попили, он газеток настелил на пол и меня туда. Я ему: «Ты что, обалдел? От газет весь зад черным будет. Лучше уж на подоконнике». Мы бутылки убрали, тут меня он и соблазнил. Вообще-то мне понравилось. Не хамло. Был нежным и ласковым, а когда стала уходить, дал десятку на трамвай.
