— Лейтенант Уилер, — вяло повторила она, — из управления?
Высокая и хорошо сложенная, в свободной блузке из белого тонкого шелка с глубоким вырезом, открывавшим молочно-белую ложбинку между грудями, она выглядела усталой. В четыре утра она выглядела даже более усталой, чем я, и это было странно: ее-то вытащили из постели только сейчас, когда я позвонил в дверь.
— А вы Элеонора Долан? — спросил я.
— По-моему, да, я Элеонора Долан. — Она поправила рукой короткие, блестящие черные волосы и широко зевнула, так что ее грудь слегка приподнялась, а блузка распахнулась, на мгновение обнажив стройное бедро. — Нелегко вспомнить, кто ты, если тебя вытащили из постели среди ночи.
— Как я вас понимаю, — улыбнулся я. — Со мной произошло то же самое.
— Что случилось, лейтенант?
— Вы не помните? — удивился я. — Полчаса назад вы позвонили в полицейское управление и сообщили об убийстве!
Девушка озадаченно уставилась на меня, ее темные глаза широко открылись, а губы беззвучно двигались пару секунд, прежде чем она заговорила.
— Вы с ума сошли. Я никому не звонила. Я легла спать около десяти часов и проснулась, только когда вы стали трезвонить в дверь, словно случился пожар или что еще почище!
— Вы хотите сказать, что кто-то позвонил и, назвав ваше имя и адрес, заявил, что произошло убийство, просто шутки ради? — недоверчиво произнес я.
— Откуда мне знать, — буркнула она.
— Вы не будете возражать, если я осмотрю вашу квартиру?
— Буду. — Она испытующе взглянула на меня. — Но не думаю, что это вас остановит.
Она открыла пошире входную дверь и отошла в сторону, пропустив меня в квартиру. Гостиная была обставлена по последнему писку моды. Длинные шторы так плотно закрывали окна, что вызывали скорее ощущение замкнутости, чем уюта. Элеонора Долан присела на спинку дивана и засунула руки в карманы блузки.
— Квартира небольшая. — Указательным пальцем она тыкала в двери. — Кухня, ванная, спальня. Посмотрите сами, лейтенант, и — пожалуйста — не очень прохлаждайтесь. Сейчас мне еще хуже, чем когда я в первый раз пошла спать.
В пустой кухне все находилось точно на своих местах, включая задвижку и цепочку на двери. Следующую остановку я сделал в спальне: смятые покрывала были отброшены в сторону, а отчетливое углубление, оставленное телом в постели, казалось все еще теплым на ощупь. Я опять вернулся в гостиную и направился в ванную.
— Вы проверили под кроватью, лейтенант? — Ее полная нижняя губка изогнулась в усмешке. — Я всегда прячу тела своих жертв там, чтобы горнична могла позаботиться о них утром.
Я вошел в ванную и включил свет. За закрытой стеклянной дверью душа отчетливо виднелась тень, и она не исчезла даже после того, как я на мгновение зажмурился. Полный самых мрачных предчувствий, я открыл стеклянную дверь.
Обнаженная девушка сидела на мокром полу лицом ко мне, привалившись к облицованной» плиткой стене, ее длинные светлые волосы падали на лицо. Глаза ее были закрыты, а лицо выражало полное спокойствие, и, если бы на груди слева не зияла свежая пулевая рана, окруженная коркой засохшей крови, можно было бы подумать, что она просто спит. Я тронул ее за плечо — оно было холодным; и, глядя на это красивое тело, которое, наверное, оказалось бы таким сильным и манящим, если бы девушка была жива, пожалел о потере. Мои глаза невольно скользнули с ее груди вниз, к раздвинутым ногам, но я одернул себя: «Какого черта я стою здесь, разглядываю красивое тело, когда это просто работа, которую надо сделать». В тот же миг я услышал позади себ глубокий вздох и глухой удар. Когда я повернулся, Элеонора Долан лежала на полу ванной без сознания: она была из тех, кто падает в обморок.
Отнеся ее на диван, я занялся поисками на кухне и обнаружил почти полную бутылку виски. Сочтя, что мы с хозяйкой испытали равное потрясение, я налил два стакана, после чего вернулся в гостиную. Минуту спустя Элеонора слабо застонала, потом вдруг села и посмотрела на меня глазами, полными ужаса.
— Теперь, — сказал я, вложив стакан в ее руку, — выпейте.
Девушка сделала большой глоток и с трудом проглотила.
— Это невозможно! — Она энергично затрясла головой. — Какой-то ночной кошмар. Не могла Голди… — Она сделала еще глоток, на этот раз не поперхнувшись. — Ее не было здесь, когда я легла спать!
— Спокойно, — сказал я ей. Такое оригинальное утешение может придумать в стрессовой ситуации только полицейский. — Кто такая Голди?
— Голди Бейкер. Это была ее квартира. Я переехала сюда только две недели назад.
— Вы уверены, что у нее не оставалось ключей?
— Конечно уверена! — Элеонора прикусила нижнюю губу. — Это просто невозможно! Ее не было там — в ванной, я имею в виду, — когда я пошла спать. Я знаю точно, потому что последнее, что я сделала перед сном, — это приняла душ и почистила зубы.
— В котором часу? — спросил я.
— Около десяти. — Она посмотрела на меня с ужасом. — Я закрыла дверь черного хода на замок на цепочку… и дверь в холле тоже. Никто не мог попасть в квартиру, лейтенант, никто!
— А окна? — механически спросил я.
— Здесь четвертый этаж. — Девушка вдруг резко обернулась и посмотрела на плотно закрытые шторы. — Балкон!
