Ткачи времени

Они приходили ночью. Когда-то семьи давали им отпор и на помощь каждой такой семье поднимались все соседи. Но теперь мир восстановлен, ткацкие станки налажены и девушки мечтают о том, чтобы быть избранными. Они по-прежнему приходят ночью, но лишь для того, чтобы было меньше хлопот с толпой, из которой тянутся к ним жадные руки. Одно мимолетное прикосновение к Пряхе — уже благословение. Так они говорят всем.

Никто не знает, почему у некоторых девушек появляется этот дар. Конечно, существует множество теорий. Это может передаваться на генном уровне. Или девушки, сознание которых открыто миру, способны временами улавливать тонкое течение жизни. А может, дар дается лишь тем, чье сердце абсолютно чисто и невинно. Но я знаю то, о чем остальные даже не догадываются. Это проклятие.

С того момента, как родители узнали о моем призвании, мы начали тренироваться по ночам. Они учили меня быть неуклюжей, и я часами упражнялась для того, чтобы в нужный момент правдоподобно уронить чашку или опрокинуть кувшин с водой. Затем родители начали учить меня путать нити так, чтобы в моих руках они превращались в абсолютно непригодное к работе месиво. Это оказалось сложнее, чем ронять и опрокидывать разные предметы. Мои пальцы могли ткать плавные узоры из любого материала. К моему шестнадцатилетию, когда пришло время проходить тест, остальные девочки были уверены, что меня отошлют домой первой.

Неумеха.

Деревенщина.

Простофиля.

Возможно, во всем оказались виноваты их насмешки, вонзавшиеся мне в спину, подобно кинжалам. А может, все это был первый, замаскированный этап тестирования. В любом случае я изменила свое решение. Сегодня последний день экзаменовки, и я практически одна из них: мои пальцы грациозно сплетают нити уходящего времени.

Сегодня ночью они придут за мной.

Со дня на день осень готовилась вступить в свои права и окрасить листья в рыжий и ярко-алый, однако сейчас, в ярком полуденном свете, они переливались изумрудной зеленью. Солнце согревало мое лицо, и все казалось возможным. Но скоро лучи его должны были потерять свое тепло — лето заканчивалось, жизнь неумолимо двигалась по заданному кругу. Как бездушная машина. Как я.

Я стояла прямо у входа в академию, где училась моя сестра, и единственная ждала окончания занятий. Когда я только вступила на первый круг тестирования, Ами подняла свой розовый пальчик и заставила меня поклясться, что я буду по-прежнему встречать ее каждый день, несмотря ни на что. Это было непростое обещание, учитывая, что меня могли призвать и доставить к башням Ковентри в любой момент. И все же я исполнила его и продолжала встречать сестру каждый день. Каждой девочке в жизни нужен неизменный ориентир. Пускай это всего лишь кусочек шоколада в конце каждого месяца, пускай лишь окончание занятий. Я мечтала только о том, чтобы моя маленькая сестренка жила полной жизнью, хоть летняя жара и должна была скоро закончиться.

Прозвенел звонок, и девочки стайкой высыпали на улицу. Повсюду замелькала клетчатая форма, в тишине раздался переливчатый смех. У Ами всегда было гораздо больше друзей, чем у меня, и вот теперь она бежала вперед, окруженная стайкой девочек-подростков. Я помахала ей, и она тут же бросилась ко мне, схватила меня за руку и потянула в сторону дома.

— Ты сдала? — с придыханием спросила она, выскочив вперед.

Я на мгновение заколебалась. Если и был кто-то, кто был бы рад происшедшему, так это Ами. Если бы я сказала ей правду, она бы завизжала и яростно захлопала в ладоши. А потом бросилась бы мне на шею, и на миг ее радость стала бы моей радостью, заставив меня поверить в то, что все теперь будет хорошо.

— Нет, — солгала я, и лицо Ами погрустнело.

— И хорошо, — рассудительно кивнув, произнесла она. — Так ты сможешь по крайней мере остаться в Ромене. Со мной.

Гораздо легче было притвориться, что сестра права, и не думать ни о чем, прислушиваясь иногда к ее щебетанию, чем показать, что происходило на самом деле. Впереди меня ждала целая жизнь в качестве Пряхи и только одна ночь, чтобы побыть просто ее сестрой. Я не переставала вовремя охать и ахать, так что Ами казалось, будто я ее слушаю. На миг я представила, как сестренка становится взрослой и уверенной в себе. Кто знает, может, когда я уйду, ей не придется тратить кучу времени на поиски своего места в жизни.

Школьные занятия Ами заканчивались в то же время, что и обыкновенная рабочая смена, так что мама уже ждала нас дома. Она сидела на кухне, опустив голову, однако, как только мы вошли, тут же подняла глаза и внимательно посмотрела на меня. Сделав глубокий вдох, я медленно покачала головой, и мама с облегчением выдохнула. Она порывисто обняла меня, и я не поторопилась высвободиться из ее объятий, нежась в облаке любви. Именно поэтому я и не сказала им правду. Больше всего на свете мне сейчас нужна была их любовь — не восхищение, не огорчение, только любовь, которая делала меня частью семьи.

Мама отстранилась и заботливо поправила упавшую мне на лицо прядь волос. Она не улыбалась. Да, я якобы провалила тест, однако, несмотря на это, мама понимала, что наше с ней время истекло. Даже если мне не пришлось бы уходить из дома, я все же должна была вскоре получить профессию, а потом и выйти замуж. Зачем же было говорить ей, что она потеряет меня сегодня ночью? Сейчас важно было лишь то, что происходило в этот момент.