Тень луны

   Светало.

   Туман с торфяников неохотно уползал в лес, цепляясь за густые, пушистые лапы ельника, и сумеречный свет мягко стягивал плотное одеяло темноты с сонной крохотной деревеньки в неполный десяток дворов, черными покосившимися заборами отгородившейся от холодного, хмурого леса...

   Сонная тишина вместе с туманом отползала в чащобы, укрываясь в оврагах прелыми листьями, путаясь в их тихих шорохах, отзывающихся утреннему ветру, и дробясь редкими криками лесных птиц.

   Внезапно безмятежную дремоту рассвета разорвал гулкий топот: отряд вооруженных всадников галопом ворвался в мирно спящую деревеньку. Во всех дворах тощие плешивые собаки подняли отчаянный лай, и в окнах ветхих перекошенных домишек замелькали тусклые огоньки лучин. Всадник во главе отряда резко осадил коня, поднял вверх руку, и конники остановились.

   Случилось то, чего боялись все жители деревни: приехал сам хозяин, лорд Гиранд. Его появление не сулило ничего хорошего. Графа Энторского боялись пуще самого Маренга, бога раздора: уж больно скор был на расправу, а если затягивал с наказанием, то жди неминуемой беды. Да и прозвище у него соответствующее - Волк. Наградили такой кличкой лорда Гиранда из-за отрубленной волчьей головы на кроваво-красном поле родового герба и за лютый характер. Не только крестьянам внушало страх это имя, его опасались владельцы земель, примыкающих к обширным владениям графа Энторского. Даже дальние соседи не осмеливались затевать с ним ссору: нанесет удар и затаится до поры до времени, а потом добьет измотанную жертву, когда она этого меньше всего ожидает. Дикий зверь, иначе не назовешь.

   Более трех месяцев, как не платили обитатели деревеньки своему хозяину подать. А чем тут платить? Год-то выдался неурожайным, большую часть посевов захлестали дожди. Того, что удалось спасти, едва набралось, чтобы прокормиться несколько месяцев. Часть отощавшего скота уже забили, а на оставшийся - рука не поднимается: надо же чем-то детишек кормить. Впереди долгая лютая зима. Вот и решились с отчаянья мужики в графском лесу охотой промышлять. И все это время крестьяне жили в страхе: не приведи Создатель, хозяин узнает о браконьерстве. Все надеялись, что лорд забыл об их поселении: да разве это деревня - всего около десятка дворов? Смех, да и только! Среди тридцати более крупных селений, принадлежащих графу Гиранду - капля в озере. Для благородного лорда, богатого дворянина - мелочь, можно и руки не марать. Так вот нет, вспомнил. Видно, лесничий, гад, доложил. Пожаловало солнышко наше ясное, благодетель...

   Люди выглядывали из окошек домов, боясь выйти на улицу.

   Терпение графа истощилось, и он коротко отдал приказ своим воякам.

   Начался погром.

   Вооруженные воины врывались в дома, хватали людей не разбирая: женщина ли, ребенок - выталкивали их на деревенскую площадь, швыряли прямо в грязь...

   На колени перед благородным господином!

   Граф молча взирал на происходящее. Его темная массивная фигура на огромном боевом коне внушала страх жителям деревеньки. Женщины и дети плакали, мужчины и старики молчали, опустив головы. Графский суд скор, виновных искать не станет.

   И не ошиблись.

   Последний житель деревни предстал пред светлые очи хозяина.

   Лорд Гиранд безразличным голосом отдал распоряжение - и навстречу алому свету зари, зажегшей небо, с земли вскинулось алое зарево пламени.

   Черный дым тяжело стлался по земле, путаясь в гудящих столбах ревущего огня...

   Отчаянно кричала, металась, задыхаясь в дыму, запертая в курных избушках-развалюхах скотина, где-то истошно мяукала погибающая в пламени кошка. Псы с диким воем, поджав хвосты, носились черными тенями в огненном кошмаре горящих дворов, уклоняясь от падавших с треском бревен...

   Багряное солнце вставало, свет дробился в раскаленном струящемся мареве над деревней.

   Смрад горелого мяса витал в воздухе, смешиваясь с горьковатым запахом обугленного дерева, пепел кружился хлопьями в воздухе, забивался в нос, скрипел на зубах.

   Потом всех мужчин связали и погнали... в сторону болота.

   Женщины голосили, а которые посмелей, падали под ноги шарахающейся лошади хозяина, не боясь угодить под копыта, хватались за стремена, умоляя пощадить их мужей. Это вывело графа из себя.

   - Пошли прочь, быдло!

   По худым женским плечам заплясала плеть. И ее жестокий танец разрывал грязные лохмотья, оставляя длинные кровавые следы.

   Молча взирала на происходящее лишь одна старуха, которую деревенский люд почитал как колдунью-знахарку. Но и она не выдержала:

   - Прекрати, душегуб! Мы голодаем, без кормильцев все погибнут!

   - Ты, ведьма, посмела перечить своему хозяину?! - прогремел лорд Гиранд. - Учить вздумала? Схватить ее, проучить, как следует!

   Двое самых ретивых графских служак схватили старуху, связали ей руки, а конец веревки привязали к седлу. Протащили ее волоком вокруг горящей деревни и бросили в грязь посреди площади.

   Знахарка тяжело подняла голову.