Итак, он снова настает. Год уже другой, а он снова тут как тут. Этот День. Только на этот раз пятидесятилетний юбилей. Репортеров и редакторов уже понаехало полным-полно. Празднества и торжества во всех крупных городах Земли, на каждой планете Солнечной системы, даже на Луне — нет, правда-правда! То-то радость детворе — гуляния в парках, фейерверки, кутежи, танцульки, парады. Вам, парни, везде и не поспеть. Этот День...
Проходите, пожалуйста, вперед и усаживайтесь поудобнее. Я уже жду вас. Хочу сразу признаться, что вы вряд ли услышите от меня много нового. Я поведаю вам все ту же старинную историю, которую каждый из вас наверняка слышал, и не раз, на протяжении последних сорока девяти лет, но ведь никому она еще не надоела, не правда ли?
История, незримо стоящая за всеми сообщениями и новостями, своеобразный колорит, окрашивающий исторические события, — вот, что я собираюсь вынести на ваш суд.
Тем из вас, кто хотел бы отдохнуть и освежиться, чрезвычайно рекомендую Марсианский бренди — этот чудный коньяк производят сегодня в Новом Квебеке. Нет, благодарю вас, мои юные друзья, боюсь, что здесь я не составлю вам компанию, годы, знаете ли, — употребление горячительных напитков делает меня вялым и слезливым. Но я с удовольствием понаблюдаю за вами. Так что пейте на здоровье, пейте до дна и от души.
Пятидесятая годовщина. Эх, годы, годы! А ведь и я был когда-то юным и цветущим, и у меня, как и у вас, кровь кипела в жилах... Но все прошло, и ныне перед вами немощный трясущийся старикашка, способный лишь к бесцельной болтовне. И все же я расскажу вам такую историю, какой, пожалуй, не знало человечество с тех незапамятных времен, когда первые люди спустились с деревьев на землю.
И я сам, собственной персоной, присутствовал на самой первой странице этого повествования!
Вообще-то кроме меня там были еще Калдикот, Бреш, Макгир и Стефано, всего пятеро, из сотни таких же стойких и блестящих юношей, выпущенных в свет лучшими университетами страны, — решительные и отчаянные соперники. Всех нас тестировали на сообразительность, на физическую выносливость, на математическую подкованность, на крепость нервной системы. Отбор был жесточайший и непримиримый. В расчет принималась совокупность показателей. Отсеивали слишком высоких, слишком медлительных, слишком тяжелых, слишком болтливых и так далее — до тех пор пока не остались счастливейшие из смертных, то есть наша пятерка.
И вот финальный экзамен.
Вообразите себе картину: пять глядящих друг на друга молодых людей на борту самолета Исследовательской базы в Аризоне, задающих себе один и тот же вопрос: что их ждет впереди, кто из них станет победителем, пилотом первого космического корабля, отправляющегося на Луну. Каждый из нас, безусловно, хотел стать этим избранным, новоиспеченным Колумбом, собирающимся не просто убедиться в том, что Земля круглая, но открыть для себя невероятную, таинственную, безграничную Вселенную. Каждый из нас исступленно желал этого всеми фибрами своей души, до горячечного бреда, до сумасшествия.
Представьте себе теперь то далекое время: появление первой радиоуправляемой ракеты, способной вырваться за пределы земной атмосферы, первый пилотируемый корабль, преодолевший половину расстояния до Луны и успешно возвратившийся на Землю, первый корабль-робот, облетевший вокруг Луны. Перспектива настоящих межпланетных, космических путешествий становилась все ближе, все реальнее. Газеты только об этом и трещали, телевидение по всем каналам демонстрировало достигнутые успехи, даже страницы школьных учебников пестрели будоражащими воображение заголовками.
И вот главный вопрос, занимавший нас, стал наконец предельно конкретным. Счастье пряталось уже совсем рядом, словно сосед за стенкой. Кто же станет им, этим единственным и неповторимым? Каким будет имя первого исследователя, героя всех времен и народов?
Всего пять вариантов: Калдикот, Бреш, Макгир, Стефано и ваш покорный слуга. Готовый корабль уже рвался к Луне. Недоставало лишь пилота. Кто-то из нас должен был стать Колумбом своего времени.
Помню, как я всматривался тогда в лица своих конкурентов и думал, что мы могли бы быть братьями или, по крайней мере, родственниками.
Строительство корабля осуществлялось в строгом соответствии со всеми спецификациями, среди которых не последнюю роль играли общая масса ракеты и подъемная сила. Необходимость неуклонного соблюдения конкретных требований, естественно, распространялась на пилота и на занимаемое им жизненное пространство внутри корабля. Предполагалось, что и сам космонавт, подобно точно выверенной детали сложнейшего механизма, обязан вписаться в определенные габариты — его рост и вес не должны превышать соответствующие максимальные значения. Что же касается природных данных будущего пилота, на них, естественно, никаких ограничений не накладывалось: сила, быстрота реакции и смекалка только приветствовались.
Итак, нас было пятеро — невысоких, крепко сбитых молодых людей, решительных, практически одинаково тренированных, очень близких друг другу в психологическом плане. Манера двигаться, реагировать на окружающую обстановку, даже разговаривать совпадала у нас с поразительной, можно сказать сверхъестественной, точностью. А ведь мы прибыли с совершенно разных концов страны.