Аллисон Прескотт, расталкивая локтями зевак и других репортеров, сумела влотную подобраться к желтой ленте, натянутой полицейскими вокруг места преступления. Убедившись, что Рик Холмс с видеокамерой от нее не отстал, она перегнулась через ленту и сунула микрофон в лицо ближайшему полицейскому.
– Мы уверены, что убийца тот же, что и в предыдущих четырех случаях, – говорил он, отвечая на чей-то вопрос. – Удар по голове тупым орудием, смерть наступила где-то между полуночью и четырьмя или пятью часами утра.
– Кто обнаружил тело? – спросила Аллисон.
– Служащая с десятого этажа. – Он показал наверх. – Она пришла рано и открыла жалюзи в кабинете босса.
– У вас есть подозреваемые? – крикнул другой репортер.
– На этот раз никого. Но мы проводим расследование и надеемся вскоре решить это дело.
– А жертва опознана? – Аллисон избегала смотреть на покрытые простыней носилки, сосредоточившись на полицейском.
– Пока нет. Но, скорее всего, еще один бродяга.
Крупный мужчина в темном костюме пробрался сквозь толпу и нырнул под ленту.
– Детектив Рейни, а у вас есть новые улики в этом деле? – настойчиво спросила Аллисон.
Он угрюмо взглянул на нее, потом обежал взглядом толпу репортеров, не скрывая своего презрительного к ним отношения.
– Кое-что у нас есть, мы над этим работаем. Однако пока я не могу обсуждать это с прессой.
Повернувшись к ним спиной, детектив приподнял простыню, закрывающую тело, и пробормотал фразу, которую на телевидении не пропустили бы. Он полностью перестал обращать внимание на репортеров и теперь что-то обсуждал с другими полицейскими.
– Общественность имеет право знать! – выкрикнула разочарованная Аллисон.
Рейни бросил на нее взгляд, который шесть месяцев назад привел бы ее в замешательство. Но сейчас она осталась на месте, ответив ему не менее сердитым взглядом.
– Общественность имеет право рассчитывать, что убийцу поймают и накажут, а именно это я и пытаюсь сделать.
Он снова наклонился над телом, оставив репортерам лишь возможность любоваться своей спиной.
Аллисон сердито сжала губы. Ей придется болтаться здесь вместе с другими репортерами из местных газет, с радио и телевидения. Полиция будет работать по привычному стандарту, а они – все вместе и каждый в отдельности – терпеливо ждать какой-нибудь детали, которая сделает репортаж отличным от других.
К месту убийства, шаркая ногами, подошел высокий убого одетый мужчина и остановился рядом с Аллисон. Ей не хотелось смотреть на него, ее пугал вид нищеты вблизи, той самой нищеты, которая подкрадывалась и к ней самой, но тем не менее она не могла оторвать от него завороженного взгляда.
Казалось, что все его лицо и голова были покрыты массой вьющихся русых волос. Глаза и нос еле различимы. Примитивная одежда изношена и потеряла цвет, но, как она заметила, чистая. Коричневая куртка свисала с долговязой фигуры, а брюки были на добрых пару дюймов коротки.
– Кто у вас там? – крикнул он полицейским.
Она внутренне сжалась, пожалев этого человека, которого сейчас раздраженно отчитают. Однако детектив Рейни почти охотно приподнял ленту и пропустил высокого.
– Ты знаешь этого парня? Взгляни.
Незнакомец наклонился вместе с Рейни и осмотрел тело со всех сторон. Аллисон, удивленная странным поведением детектива, принялась рассматривать незнакомца с не меньшим взиманием, чем он рассматривал труп.
Ситуация становилась ей все любопытнее. И не только из-за Рейни. Было что-то в этом человеке привлекающее внимание. Напряженность, целеустремленность… Невзирая на внешность, не чувствовалось в нем обреченности и приниженности, характерной для бездомных.
– Я его встречал.
Человек говорил тихо, она едва расслышала. И все же различила скрытый гнев в его тоне. Он выпрямился и повернулся, чтобы уйти, но в этот момент его взгляд встретился со взглядом Аллисон. Он немедленно взъерошил волосы и начал пробираться сквозь толпу, не обращая внимания на вопросы корреспондентов.
– Вы давно живете на улицах?
– Что вам известно об убийствах?
Аллисон на этот раз не нашлась что спросить. Ее голова усиленно работала, переваривая информацию, которая пока была скорее интуицией. Правда, если не считать его глаз – карих, ясных, умных и чистых. И ведь он немедленно спрятал их от нее, как будто боялся, что она заметит… что?
Она подобралась к Рику и прошептала:
– Держи его в кадре как можно дольше. Рик вопросительно взглянул на нее, но послушался.
– Что ты о нем думаешь? – спросила она, когда человек исчез из виду и Рик опустил камеру.
– Ничего, – пожал плечами оператор. – А ты что о нем думаешь? Ведь это ты потребовала его снять.
– Не знаю. Что-то не так. Он странно себя вел.
– Испугался. – Рик снова поднял камеру и начал искать, что бы снять поинтереснее.
– Нет, – не согласилась Аллисон. – Не то. Он не был испуган. Он разозлился. Я видела по глазам.
– Угу, они все злы на весь белый свет.
– Черт, я про другое. Ты его разглядел? Он отличается от остальных.
– Чем отличается? По мне такой, как все бродяги. Как ты думаешь, мы достаточно наснимали?
– Просто отличается. Он сильнее, моложе, энергичнее… ну, не знаю. И глаза у него не мутные и отрешенные, а ясные и умные. Ты заметил, как уверенно он пробирался через толпу? Уж не говоря о том, что наклонил голову, чтобы спрятать лицо. Хотя чего уж там прятать осталось? Готова поклясться, что у него перманент. Ты много видел бездомных, тратящих деньги на перманент?
