Мы с Ральфом сидели в забегаловке, вернее это был небольшой семейный ресторан, уютный и светлый, но для людей с невысоким достатком. Впрочем, подобные места мои родители всегда с ощутимым недовольством величали забегаловками, и ко мне прицепилось это слово. Да и какая разница - главное, чтобы еду подавали быстро и столики стояли подальше друг от друга. Не люблю я шум и тесноту.
У меня в то время было много заказов, раза в три больше чем обычно, и я едва ли не купался в деньгах. Правда моё богатство вполне вписывалось в понятие "невысокий достаток", но возможность пустить пару купюр на развлечение и не особенно беспокоиться об этом уже неплохо.
Ральфа я знал давно, как минимум два года, а может быть все пять или шесть. Странный разброс. Впрочем, моя память выделывает и не такое. Я легко и в мельчайших подробностях вспоминаю факты в привязке к событиям - например, как я случайно потянул скатерть и сбросил со стола половину блюд на тётином дне рождения, но вот было мне тогда семь лет или одиннадцать, это в точности вспомнит только тётя. А если не спрашивать её, то я утону в потоке времени.
Ральф мне всегда нравился и вызывал уважение, хотя иногда и появлялось желание подержать его хорошенько за горло. Мелкие и негармоничные черты лица почему-то давали впечатление тяжести, кожа чистая, мягкая, но вечно в капельках пота. Немного рыхлый и низкорослый, внешностью и повадками напоминал помесь жабы с кошкой. Вроде бы плотный, сутулый, нескладный, он умел производить впечатление, привлекать к себе как женское, так и мужское внимание, играя роль повзрослевшего мальчика с отстранённым взглядом. Есть такая категория людей, которым нравится непоказное равнодушие и детская замкнутость на себе.
Да, тщеславный и скупой. Конечно ненадёжный и несомненно двуличный. И всё же мой лучший друг.
Если уж говорить всю правду, то в Ральфе отсутствовала подлость, чванливость, ханжество и самое худшее - сварливость подпоясываемая фанатичностью. Скорее все эти качества были вызваны первоначальной направленностью только на себя и спокойным, приветливым, но равнодушным характером.
Лучших друзей не выбирают. Приятелей - запросто, с этим я общаюсь, этого надоевшего забуду до поры до времени, того позову на ближайшую вечеринку. Однако если уж спаялся с кем-то, так спаялся.
- Слушай, Ральф, - подал я голос.
- А?
Он потянулся к вилке и измазал рукав в соусе. Элегантным движением, будто так и было задумано, салфеткой размазал до устрашающего размера пятно и флегматично отправил в рот картофель.
- Мы можем работать вместе.
- Я в твоей работе не очень-то соображаю.
- Можно даже фирму открыть, спрос растёт.
- Будет трудно, намного труднее, чем сейчас.
- Как ты вообще деньги зарабатываешь?
- Мне хватает.
- Ладно. Оставь ты уже еду, она никуда не убежит, и пойди в туалет, ототри по-человечески.
Ральф слегка пожал плечами, скрипнул стулом и умиротворённо улыбнулся.
- Я всего лишь грязный, а так буду и мокрым, и грязным.
Мы говорили с полчаса, Ральф съел свою порцию в первые пять минут, не жуя что ли заглатывал, и слушал то поддакивая, то напуская туман. Эту старую бестию нельзя было ни запутать, ни уговорить на нечто не подходящее ему, а уж о том, чтобы навязать ему своё мнение, и речи не шло. Хорошо бы его посадить за стол переговоров, если дела пойдут вверх, Ральфу там самое место. И с поставщиками он бы разделался. Это если меня хватит на нечто большее, чем полуподвал с двумя офисными стульями и неработающим телефоном. Но вот в чём загвоздка - если мне удастся уговорить Ральфа ввязаться в столь унылый и неблагодарный бизнес с сомнительными перспективами, значит я сильно преувеличил его мастерство.
Мысли мои в тот вечер текли радостно, ноги готовились пуститься в пляс. Я и не подозревал, что через три часа мой лучший друг Ральф Морган расстанется с жизнью, а ещё спустя пять часов полиция обнаружит его с двумя пулями в груди.
***
Ну, в общем всё прошло очень тихо - я имею в виду похороны. Ни родственников, ни других друзей, ни коллег у Ральфа не было. Даже если бы и пришёл какой-нибудь троюродный дядюшка, то явно не затем, чтобы рвать на себе волосы. Такое бывает.
Я ждал каких-то результатов, но опять же ничего не произошло. Пистолет не вывел на след преступника, не обнаружились тайные враги. Да и откуда им взяться?
Вся жизнь Ральфа лежала на поверхности - дом, работа, увлечения. Дом был старым, с двумя небольшими комнатами и микроскопической ванной. Ободранные стены внутри и слезшая краска снаружи, протекающая крыша и щели, через которые дули все ветра мира. Как-то раз мне пришлось заночевать там, так вот, я смылся оттуда даже не оставшись на завтрак. И дело даже не в холоде, поскольку Ральф сжалился надо мной и великодушно предложил свой единственный обогреватель - дешевую машину на подобии вентилятора, гоняющую едва тёплый воздух с подозрительно нарастающим шумом. Завывания за окном и за дверью нагоняли смутную тревогу, а розетка, когда я не глядя сунул туда штепсель от какой-то кухонной техники, плюнула в меня голубой искрой и явила коричневые, готовящиеся со временем обуглиться пятна пластика.
