Воскресенье началось замечательно! Рано утром меня разбудила какая-то пичуга. Она уселась на ветку возле моего окна и самозабвенно выводила свои незатейливые рулады, радуясь приходу нового дня. Я сладко потянулась и подумала: «Как же здорово, что мы с Иркой встретились!»
Ирка была моей однокурсницей в юридическом институте и до третьего курса, пока она не взяла из-за рождения ребенка академический отпуск, мы с ней довольно близко общались, а потом как-то потеряли друг друга из виду. Пару дней назад мы с ней чисто случайно столкнулись в магазине, но поболтать от души у нас не получилось, потому что и она, и я торопились, вот она и пригласила меня к ним на дачу, где я теперь и пребывала. Она и ее муж Игорь – их сын все лето жил на даче у бабушки – заехали за мной в субботу утром, потому что моя «девятка» была в ремонте, и привезли в этот рай земной, где воздух, напоенный ароматами цветов, больше напоминал духи. Весь вчерашний день мы с ней купались и загорали, и я наконец-то хоть немного почувствовала себя живым человеком, а не машиной по раскрытию преступлений и урегулированию всевозможных конфликтов и прочих неприятностей, которыми так богата наша жизнь. Вечер мы, игнорируя иронические взгляды и ухмылки Игоря, посвятили перемыванию косточек нашим общим знакомым. А еще мы рассказывали друг другу все, что произошло в наших жизнях за то время, что мы не виделись. Узнав, что я не замужем, Ирка возмутилась:
– Танька! В твои двадцать семь лет...
– В наши двадцать семь лет! – поправила я ее.
– Ну, пусть в наши! – согласилась она. – Так вот, в этом возрасте уже просто неприлично хотя бы раз не побывать замужем!
– Зачем, если меня и так все устраивает? – отмахнулась я.
– Просто тебе еще не встретился достойный человек, – весомо сказала она.
Вспоминая сейчас этот разговор, я невольно улыбнулась, и мне на память пришли слова Аркадия Райкина: «Есть люди, которым очень плохо, когда другому хорошо».
Но тут из окна повеяло табачным дымом, и сказочное впечатление от этого утра было испорчено – я не так давно бросила курить и до сих пор маялась, а что делать? Так резко отказаться от многолетней привычки совсем не просто! Я встала, подошла к окну и выглянула в сад – это Игорь на столике в саду резал мясо на шашлык, который планировался на ужин, и курил. Тут к нему подошла Ирка с горой нарезанного лука и сказала:
– Гоша! У нас кетчупа совсем мало. Позвони Генриху и скажи, чтобы купил по дороге. И еще пусть хлеба захватит!
Игорь, не отрываясь от своего занятия, кивнул, а я грустно вздохнула и затосковала, потому что Генрих был компаньоном Игоря по бизнесу, и Ирка мне вчера все уши прожужжала: и умный он, и симпатичный, и состоятельный, а его дура-жена его не оценила и ушла, так что теперь он пребывает в холостом состоянии и является вожделенной добычей для особ женского пола.
– Так! – тихонько хмыкнула я. – Намечается сватовство, а это совсем не входит в мои планы. Или его пригласили специально для меня, или меня – для него, но сути дела это не меняет. Надо спасаться!
Я представила себе, как мне придется от него отбиваться, и даже вздрогнула. Ну, на кой ляд мне муж или даже просто постоянный любовник, если мне и так хорошо? Но вот вбить это в голову окружающим у меня пока почему-то не получилось. К тому же, как я поняла, Генрих – заядлый курильщик, а мне теперь такая компания явно противопоказана – еще не удержусь чего доброго. Оставалось выбрать подходящий момент и смыться – обидно, конечно, но ничего не поделаешь.
Я оделась и пошла на кухню, где хлопотала Ирка. Перехватив пару бутербродов и выпив кофе, я присоединилась к ее хлопотам. Помощница из меня, прямо скажем, так себе, но на подсобных работах и я могу на что-то сгодиться. Покончив с делами, мы пошли на пляж, и я подумала: «Хоть искупаюсь напоследок, а то когда еще такой случай представится? Нарисуется какое-нибудь очередное дело, и я буду загружена с утра до ночи». Бросив полотенце на песок, я вошла в воду и поплыла, а сама тем временем старалась придумать какой-нибудь веский повод, чтобы уехать и не встречаться с Генрихом, но в голову мне так ничего и не пришло. Немного замерзнув, я вернулась на берег, где загорала Ирка, и начала вытираться, а она, подняв голову, сказала мне:
