Вокруг темнота. Такая мягкая и в то же время пугающая. Перед глазами взрывается яркий фейерверк, рассыпается на искорки. Они мельтешат, подпрыгивают, заставляют обратить на себя внимание. Мешают погрузиться обратно, в манящее мягкое небытие. Искорки резко превращаются в цветастые карточки — фотографии, которые разлетаются врассыпную, не даются в руки.
Тянусь — ведь мне кажется, поймать хоть одну из них — крайне важно.
Встаю на носочки и дотрагиваюсь до одной. Обрывок воспоминания рассыпается от прикосновения невесомой пылью. Пытаюсь достать другую — неуловимая картинка ускользает из рук.
Нет! Я должна! Должна вспомнить! Я обещала!
Резкий прыжок, хватаюсь за острый край…
… По глазам ударил резкий свет, а через секунду я все вспомнила.
Нет, не то, что было изображено на фотографиях в моем сне, а то, почему я лежу тут — в стерильной палате с выкрашенными в отвратительный зеленый цвет стенами. Почему опущены жалюзи на огромном окне. Почему так противно пищит на первый взгляд странный аппарат, расположившийся справа от постели. И то, почему к моим рукам тянутся прозрачные трубки от нескольких капельниц.
— Не может быть, — по горлу прокатилась волна жарах жутко захотелось пить. — Я жива.
Мозг услужливо подсказал всю цепочку событий, предшествующих моему заключению в этом месте.
Вот я выбираю платье в свадебном салоне, меряю его, кручусь перед зеркалом. Ткань струится белоснежной волной, ласкает кожу, скрывает под собой туфли на высоких каблуках. Провожу рукой по мягкой серебристой вышивке на лифе. Стежки складываются в пышные розы. Я боюсь, что это выглядит пошло, а потом ловлю взгляды консультантов. В них неподдельный восторг и капля зависти. Все сомнения развеиваются, я принимаю решение купить это платье.
От этого становится еще лучше, еще радостнее, еще теплее на душе. Предвкушение скорой свадьбы приятно сдавливает грудь. Хочется поторопить наступление этого дня, торопить события.
Сестра ловит мою улыбку и предлагает сделать совместное фото.
— Платье не попадет в кадр, — говорит Ленка. — А то ты в последнее время суеверничаешь.
Я совершенно по-детски показываю старшей сестре язык. А после соглашаюсь на фотографию, хочу запечатлеть этот миг счастья. Пусть даже платье будет видно, что в этом плохого?
Ленка достает смартфон, наводит на нас фронтальную камеру, а на экране появляются две улыбающиеся девушки. Обе светловолосые, обе с широкими улыбками и небольшими ямочками на щеках. В первые мгновения я не узнаю себя, не узнаю этого радостного блеска в зеленых глазах, не узнаю, потому что никогда до этого не была так счастлива.
Картинка меняется. С момента покупки платья проходит месяц.
Вот я выхожу из салона красоты, кутаюсь в короткий белый полушубок. Поясок не завязан, висит по бокам. Промозглый февральский ветер пытается растрепать высокую прическу, над которой трудилось сразу несколько мастеров. Но я-то знаю, что на нее ушло около пятидесяти шпилек и флакон лака — никакой непогоде ей не навредить.
Улыбка вновь расцветает на лице. Совсем немного. Еще чуть-чуть, и я стану самой счастливой женщиной в мире. Нужно всего лишь дойти до вот той машины, что припаркована у супермаркета, забраться на заднее сидение и дождаться, пока «мерс» довезет меня до Дворца бракосочетаний.
Свадьба будет скромной, но со вкусом. Я не хочу всех этих выкупов, шутов, тамады. Мне это не нужно. Вся эта мишура кажется глупой и безвкусной. Я хочу просто посмотреть на Руслана, заглянуть в его черные, как два омута, глаза и сказать: «Да». Насладиться звучанием его голоса в момент согласия, поставить свою подпись, почувствовать тяжесть кольца на безымянном пальце, а после с немногочисленными гостями посидеть в уютном ресторане в центре города.
И вот до машины остается несколько шагов. Снег под ногами резко расходиться, обнажая серый пласт льда. Неустойчивый тонкий каблук мешает сохранить равновесие, я еду вперед. И только в последний момент успеваю схватиться за крышу «мерса», рискуя уже маникюром, и удерживаю равновесие.
Сердце бешено колотится в груди, но я стараюсь себя убедить в том, что это первая и последняя неудача на сегодня.
Окно водителя опускается и оттуда раздается тихий смех нашего общего с Русланом друга — Вадима:
— Принцесса жива?
— К счастью, — смеюсь я в ответ и опускаюсь на заднее сидение. — Поехали, кучер, бал заканчивается в двенадцать.
— А чего так быстро? — он бросает на меня взгляд темных глаз в зеркало заднего вида и поворачивает ключ, машина тихо урчит, под колесами скрипит снег, а ветер усиливается. — Я надеялся на банкет до самого утра.
— Все будет зависеть от вашего поведения, — с улыбкой отвечаю я.
Мы едем по одной из самых оживленных улиц города, смеемся, шутим. Нам подмигивают яркие лампочки с витрин магазинов и рекламных щитов. А я впервые задумываюсь, что, наверное, не мешало бы украсить кортеж невесты хотя бы несколькими цветами на капоте. Но уже поздно
Вадим сыплет комплиментами, говорит, что я самая красивая невеста из всех, кого ему доводилось видеть. А я лишь посмеиваюсь и подкалываю друга тем, что его жена обязательно просмотрит запись на регистраторе и не избежать ему скандала.
