Ни одна семья не застрахована от конфликтов и супружеских разногласий. Но в некоторых случаях конфликты и ссоры преодолеваются супругами во имя сохранения брака и семьи, а в ряде случаев они заканчиваются разводом.
В литературе, в кино, периодической печати мы неоднократно встречались с историями, авторы которых нам представляли очередной вариант «развода по-...»: по-итальянски, по-русски, по-арабски... Однако, несмотря на художественные достоинства произведений и несомненный талант их авторов, нигде и никогда не был представлен идеальный образец, эталон такого сложного и болезненного процесса, каким является разрыв семейных отношений.
Читая и слушая рассказы о мучительных и скандальных разводах, мы нередко восклицаем: «Как это ужасно! Ну неужели нельзя расстаться по-хорошему?!» Хотя, если спросить, что значит «по-хорошему», ответы будут тоже очень разными. А те, что перенесли эту процедуру, непременно усомнятся: существует ли вообще такой эталон «благополучного» развода? «Хорошей» операция может быть только с точки зрения стороннего наблюдателя или хирурга, но не для больного. Он не хуже успокаивающих его друзей знает: не век длиться страданиям, все пройдет, перемелется. Жизнь на этом не остановится, появятся новые радости и – не исключено – новая семья. Однако в самый момент «операции» грешно от него требовать олимпийского спокойствия, когда рушится им созданный мир и над головой полыхает крыша.
Есть поговорка: «Уехать – значит немного умереть». Перефразируя ее, с полным основанием можно сказать: «Развестись – значит немного убить». «Убить» не только того человека, которого оставляешь, но что-то убить и в собственном сознании, в чувствах детей. Убить и себя, ту область своей души, своей памяти, своего организма, наконец, где в каждой клетке запечатлена часть жизни, прожитой совместно с бывшим мужем или бывшей женой. Сжигается все, чему поклонялся, а сюда входят и отношения с близкими и дальними родственниками, со многими и друзьями и знакомыми, которых человек приобретает вместе со спутником жизни и которых тоже ранят осколки разбитого вдребезги.
Если развод – драма для бывших супругов, то для детей это трагедия вдвойне. Как замечает отечественный социолог Н. Я. Соловьев, «... и предразводная, и послеразводная ситуация наносит здоровью ребенка непоправимый вред... После развода родителей трех-шестилетние дети испытывали чувство вины и самоунижения, семи-восьмилетние – злость и обиду, главным образом на отца, десяти-одиннадцатилетние – обиду на обоих родителей. Более трети детей обычно хуже учатся, нарушают дисциплину, некоторые начинают конфликтовать со всеми, даже с друзьями, иные убегают из дома»[1] .
Так дети протестуют против произвола родительских чувств и отношений. И справедливо: они нуждаются в обоих родителях, а не в одном, как бы тот ни любил, ни баловал своего ребенка. Родители охладели друг к другу, не могут ужиться, поэтому принимают решение о разводе. При этом как-то «забывают» о том, что помимо их чувств есть еще чувства их детей, которые любят их обоих. Ведь для детей они, несмотря ни на что, продолжают оставаться самыми любимыми и дорогими людьми. Дети и есть главные страдальцы при распаде семьи. Поэтому, когда мама или папа решают не переступать крайней черты в неизбежных спорах, они проявляют не только дальновидность, но и подлинную любовь к своим детям.
А если все-таки развод неизбежен, очень важно найти мудрые и гуманные решения при расставании, не отказывать друг другу в уважении и дружбе. Смягчить вину двух людей, не сумевших построить общий дом, может убежденность: они утратили лишь часть былых связей, они перестали быть возлюбленными и супругами, но отнюдь не перестали быть родителями своих детей и просто порядочными людьми.
Вместе с тем, как бы тяжело не переживалась трагедия разрушения семьи, рано или поздно каждый из бывших супругов начинает задумываться о создании новой, с другим брачным партнером. В половине случаев супруги, пережившие развод, через некоторое время снова вступают в брак.
Ребенок попадает в новые семейные условия, в которых очень сложно отчиму или мачехе строить отношения с пасынком или падчерицей, особенно в подростковом возрасте. Тактика здесь возможна только одна: при осуждении неправильных действий и поступков ребенка исходить из того, как бы они травмировали родных мать или отца. Отчим или мачеха должны постараться быть интересными для растущего человека, понять и разделить его увлечения, запросы, потребности, вызвать интерес к своему любимому делу.
В общем, чем меньше негативных переживаний, сентенций, нравоучений и чем больше реальной заботы о ребенке, потерявшем одного из родителей, тем крепче новая семья. Но требовательность родных отца или матери в этом случае должна удваиваться. Родные отец или мать постоянно должны подчеркивать своему ребенку положительные качества своего нового супруга.
В конечном счете нет противопоказаний ко второму браку, если первый закончился неудачей. Но это не значит, что вторую семью создавать легко. Правда, из опыта первого, хотя и неудачного супружества люди извлекают уроки, избавляются от недостатков, которые мешали в прежней семейной жизни, приобретают терпение, волю и жизненную мудрость для создания и сохранения второй семьи. Но все это требует огромного психического напряжения, постоянной работы над собой.
