Доналд Уондри
Странная жатва
Солнце еще не встало, когда Эл Мейерс, позавтракав, поднялся из-за стола. Даже в графстве Шоутак, где живет крепкий народ, он выделялся ростом и силой. Лицо его бы-ло обветренным, а могучие руки покрыты курчавыми тем-ными волосами. Ничего в нем не было лишнего - мускулы да кости. И хоть Элу перевалило за пятьдесят, двигался он с легкостью юноши.
- Славно ты накормила меня, мать, - похвалил он свою пышнотелую супругу. И она улыбнулась ему в ответ, как улыбалась и в засуху, и в бурю, и когда налетала са-ранча, и когда разражался кризис.
- Придется мне с тобой поехать. Если станешь здесь весь день прохлаждаться, некому будет яблоки собирать.
- Все соберем к вечеру, Хэнк! - взревел Эл.
В дверях появился сезонный рабочий. На его лице бы-ли следы мыльной пены. Он торопливо вытирался поло-тенцем.
- Сотни две бушелей * соберем, - сказал Эл.
- Может, и больше.
Хэнк, поджарый бродяга, поплелся за Элом. Они прошли мимо курятника. Кричали петухи, несушки с кудах-таньем разлетались в стороны, пищали подросшие с весны цыплята. Даже в грязной потрепанной куртке Эл являл собой великолепное зрелище, казался бронзовым богом земли.
Они миновали свинарник. Поросята толклись у корму-шек, от которых распространялся кислый запах. Солнце только что поднялось над горизонтом, и теплый воздух со-хранял особенный аромат позднего лета, в котором смеши-вались запахи парного молока, навоза, клевера, сена, зер-на, сухой земли и созревающих растений.
У сарая стояла телега, нагруженная пустыми корзина-ми. Эл подхватил вожжи и тронул лошадей. Пара битюгов потащила телегу по пыльной дороге.
- Добрый выдался год, - сказал Эл. Он набил табаком старую вересковую трубку и зажег ее, не отпуская вожжей.
- Ага. Только чудное все в этом году.
- Точно. Вот как растения вымахали. Никогда рань-ше таких не видал.
Хэнк сплюнул жвачку.
- Не только в том дело, что вымахали. Они даже без ветра трясутся. Я вчера помидоры окучивал, а они вдруг зашевелились.
- Н-но! - крикнул Эл. Лошади затрусили быстрее. Он затянулся и выдохнул клуб душистого дыма. - Ты прав. Сам не знаю, что с ними творится. Никогда не было такой погоды и такого урожая. Что-то неладно. Помнишь, прошлой осенью пшеница снова принялась расти. Черт знает что! Только в октябре мы смогли все собрать.
Хэнк поежился.
- Не нравится мне это. Порой, как бы сказать... мне кажется, что все это плохо кончится.
- А?
Хэнк задумался.
- А? - повторил Эл.
- Вчера ветра не было, а могу поклясться, что весь клевер полег, как только я собрался косить.
- А? Это тебе померещилось. Эл был спокоен. Хэнк промолчал.
- Никогда не видал, чтобы кукуруза росла, как в этом году, - через некоторое время сказал Эл. Копыта лошадей поднимали желтую пыль. - Не меньше чем десять футов! Фред Олтмиллер вчера говорил, что соберет не меньше полутора сотен бушелей с акра. Да и початки чуть не по футу каждый. Хэнк поморщился.
- Когда я шел по полю, кукурузу так качало, словно надвигалась буря. И ни единого облачка вокруг. И никако-го ветра.
- Поменьше самогона пить надо, - ухмыльнулся Эл.
- При чем тут самогон? - возразил Хэнк. - Не вру я. Я бы мог поклясться, что кто-то рядом стоит, когда полол арбузы на той неделе. Вроде бы голоса слышал.
- Ну и кто же ото говорил?
- Со всех сторон слышал. Шепот, словно арбузы разговаривали. Эл фыркнул:
- Этак ты до сумасшедшего дома докатишься. Трид-цать лет я копаюсь здесь в земле и ничего подобного не слыхивал.
- Да я не вру! Это с самой весны началось.
Они проехали мимо полей спелой пшеницы и овса, обогнули огромный валун и начали взбираться на холм, где паслись коровы, пощипывая траву, росшую между камня-ми и корявыми деревцами.
Элу не хотелось признаваться в том, что он согласен с Хэнком. Солидным людям свойственно отрицать существование необъяснимого, противоречащего жизненному опыту. С того дня, как Эл увидел, что прошлой осенью все растения возобновили рост, он ломал себе голову, что бы это могло значить. И весенний сев, изумительная погода, богатый урожай - все это было омрачено признаками ка-ких-то грядущих потрясений. Он видел, как в безветренные дни чуть колыхалась трава. И не мог забыть, как шепта-лись деревья, когда он обрызгивал химикалиями яблони и вишни.
- И все-таки это был неплохой год, - повторил Эл. - Яблоки хоть прямо на выставку. Деревья под ними
гнутся.
*Бушель - мера емкости, равная 36, 3 литра. - Прим. перев.
Телега перевалила через вершину холма, и лошади припустили вниз по склону.
- Ты только погляди...- его голос сорвался.
Еще вчера в этой ложбине между двумя небольшими холмами рос яблоневый сад.
Вчера.
Сегодня на его месте была лишь изрытая земля и борозды, тянущиеся к дальнему холму.
Эл охнул, и лицо его покрылось красными пятнами. У Хэнка чуть глаза не вылезли из орбит. Он раскрыл рот и закрыл его снова. Словно привидение увидел. Пальцы потянулись к вороту рубахи. Солнце поднялось выше. По-ле было ровным, только что вскопанным. Но на нем не бы-ло ни единой яблони.
От громоподобного возгласа Эла задрожал утренний воздух:
- Какой-то вонючий ворюга спер мои яблоки! Хэнк ответил как во сне:
