Большую часть своей взрослой жизни я посвятила литературе, редактированию и критике художественных произведений. Я всегда серьёзно относилась к труду писателя и продолжаю относиться к нему всё также серьёзно. Невозможно переоценить важность романов и рассказов для нашего общества. Иногда художественная литература — это единственный источник философии, из которого черпают идеи многие читатели; книги определяют их этические, социальные и материальные ценности; они поддерживают их предрассудки или наоборот, открывают их умы миру.
Влияние любой популярной книги трудно переоценить. Если об этой книге все говорят, если книга дрянна или вульгарна, наши жизни наполняются дешёвыми идеалами, которые начинают циркулировать вокруг нас; если же (что очень редко случается) это очень хорошая книга, которая была задумана с душой и исполнена честно, то тогда мы все оказываемся в неоплатном долгу перед такой книгой. Фильмы не подрывают влияния художественных произведений. Напротив, они расширяют и усиливают их воздействие, неся идеи уже существующие среди читателей, тем, кто ещё слишком молод, слишком нетерпелив или слишком необразован для того чтобы читать книги.
Поэтому я не буду извиняться за то, что серьёзно пишу о проблемах писателей, создающих художественную литературу, хотя буквально пару лет назад я должна была бы чувствовать себя виноватой за то, что добавляю ещё один учебник в рабочую библиотеку писателя.
В течение всего периода моего ученичества (и я признаюсь, ещё долгое время после того, как моё ученичество должно было закончиться) я читала все доступные книги, посвящённые писательскому мастерству, созданию сюжетов, работе с персонажами — я читала всё, что могла найти по этой теме. Я сидела у ног учителей разных школ; я слушала о том, как процесс написания художественной литературы анализируется неофрейдистами; я знала энтузиаста, который видел в гландулярной теории определения личности неисчерпаемый источник для писателей, ищущих персонажей для своих историй; я проходила обучение у того, кто для создания книг рисовал диаграммы, и у того, кто начинал с краткого синопсиса, а затем развивал его в целую книгу. Я жила в «литературной колонии» и разговаривала с практикующими писателями, которые по-разному относились к своему призванию — или как к профессии, или (скорее застенчиво) как к искусству. Короче говоря, у меня есть опыт, полученный из первых рук, опыт, связанный практически со всеми существующими подходами к написанию художественных произведений. И все мои книжные полки забиты книгами других учителей, с которыми я не встречалась лично.
Но два года назад, после еще нескольких лет, которые я провела, работая на издателей, читая работы различных авторов и выбирая художественную литературу для журналов, в которые я готовила статьи, обзоры и развёрнутые критические отзывы, беседуя в неофициальной обстановке с редакторами и авторами всех возрастов об их работе, я начала вести курсы, посвящённые художественной литературе. В вечер моей первой лекции меньше всего мне хотелось использовать сложный и тяжёлый материал, посвящённый предмету писательского мастерства, так как я была сильно разочарована в большинстве книг, которые я прочла по этой теме, и в большинстве курсов на которых я обучалась. Мне было непонятно это разочарование до тех пор, пока я сама не стал преподавать, и вот тогда я поняла истинную основу моего недовольства.
Эта основа недовольства заключалась в том, что трудности студента, обучающегося писательскому мастерству или начинающего писателя, начинаются задолго до того, как у них появляется возможность получить пользу от использования технических советов по работе с текстами. И сами они не в состоянии увидеть истину. Если бы они могли открыть для себя причины своей бесплодности, то, вероятно, им не потребовались бы никакие курсы. Но дело в том, что у них есть лишь смутное понимание того, как успешные писатели преодолели те трудности, которые им кажутся практически непреодолимыми; они считают, что у признанных авторов есть какая-то особая магия или, по крайней мере, какой-то профессиональный секрет, который, если они будут бдительны и внимательны, внезапно им откроется. Они также подозревают, что преподаватель, который предлагает свои услуги, знает эту магию и может сказать им секретное слово, которое словно по мановению волшебной палочки откроет перед ними все двери. В надежде услышать это слово, или случайно обнаружить его, они будут упорно сидеть и слушать лекции о типах историй, создании сюжетов и технических проблемах, которые не имеют ни чего общего с их собственными затруднениями. Они будут покупать или брать в библиотеках все книги со словами «Писательское мастерство» в названии; они будут читать любые материалы, в которых авторы обещают рассказать о методах своей работы.
И почти всякий раз они будут разочарованы. На первой же лекции или на первых нескольких страницах книги им довольно таки резко скажут о том, что «гениальности невозможно обучить»; но при этом зажгут в них слабую надежду. Ибо осознают они это или нет, но с этого момента, они будут находиться в поисках того самого, в чём им было отказано этими пренебрежительными словами.
![Вводное слово : [О докторе филологических наук Михаиле Викторовиче Панове]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
