Среди сыпучих песков и отрубленных голов

Среди сыпучих песков и отрубленных голов

 (швед. Julius Napoleon Wilhelm Harteveld) — русский композитор, этнограф и публицист. По происхождению — швед. Родился в Стокгольме, учился в Лейпцигской консерватории, после окончания которой переехал в Россию, где прожил 36 лет. Если бы не гражданская война, то и не уезжал бы он из России никуда. А так, пришлось вернуться в родной Стокгольм (через Стамбул). Поэтому в России он считается русским композитором, а в Швеции — шведским. И это правильно.

Книга публикуется по изданию 1914 г. (М. изд. И. А. Маевского) в новой орфографии, с исправлением очевидных опечаток, а также некоторых устаревших оборотов и особенностей пунктуации. Географические названия и имена собственные в большинстве случаев оставлены без изменений.

Жанр: Путешествия и география
Серия: Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XLIX
Всего страниц: 31
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Среди сыпучих песков и отрубленных голов читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Зловеще молчаливо тянутся бесконечные желтые пустыни Туркестана!

Возьми песок в руки и гляди…

Он красноват….

Текинцы говорят: «От крови!»

Все может быть…

Ведь вся история Туркестана, от древних времен, написана кровью…

А народные песни, легенды и сказки о подвигах ее «героев» — Тамерлана, Чингис-Хана, Камбиза и других, только и говорят о крови и об отрубленных головах…

Главный палач востока — Железный Хромец-Тамерлан, сложивший башню из семидесяти тысяч отрубленных голов.

И текинцы правы:

Земля покраснела…

Да, это край сыпучих песков и отрубленных голов…

Счастливы мы, дети двадцатого века!

Но еще счастливее будут наши потомки!

Кровь проливать не будут!

Земле за них краснеть не придется….

I

От Москвы до Асхабада

Если правда то, что «все дороги ведут в Рим», то невольно позавидуешь «вечному городу».

Такое чувство зависти должно быть особенно интенсивно у обитателей Закаспийского края, ибо к ним ведут лишь два пути, причем оба представляют собой много неудобств и мытарств.

Первый путь из Москвы — это путь через Самару-Оренбург-Ташкент. Я говорю «первый», потому что, несмотря на шестисуточное пребывание в вагоне, он самый популярный.

Второй, но тем не менее более остроумный способ проехать и попасть в Закаспийский край, это ехать через Баку на Красноводск (морем) и затем дальше по Средне-Азиатской железной дороге — куда глаза глядят.

Этот второй путь представляет собой больше разнообразия и, следовательно, не так утомителен и занимает меньше времени, чем первый.

Я отправился из Москвы (по второму способу) прямо в Асхабад.

Прибыв рано утром в Баку, мне пришлось целый день ждать парохода, отходившего в Красноводск через Каспийское море лишь в 8 часов вечера.

Из Москвы я выехал в лютый мороз зимнего дня, а в Баку очутился при великолепной, чисто весенней погоде. В садике около вокзала даже кое-какие растения были в цвету.

Мне и раньше приходилось бывать в Баку, так что все его достопримечательности, как «Черный Город», Эй-Би-бат, г-н Тагиев и проч. я уже видел.

И потому, выпив на вокзале кофе (который, по неисследованным наукой причинам, отдавал немного нефтью), я поехал прямо на пристань, где, в ожидании прибытия парохода, сдал на хранение свои вещи.

(Позволю себе мимоходом заметить, что открытие секрета тех элементов, из которых буфетчик на вокзалах российских железных дорог приготовляет кофе, дало бы исследователю-химику всемирную славу и открыло бы, наверное, новое, если не питательное, то во всяком случае неизвестное до сих пор вещество.)

Располагая свободным временем, я пошел немного побродить по улицам Баку.

Погода, как я сказал, была чудесная, теплая. Солнце, небо и даже сами бакинцы и бакинки — в изобилии снующие по улицам — сияли. Солнце и небо сияли, конечно, per amore, но бакинцы — едва ли спроста. Вероятно, какие-нибудь нефтяные или другие «бумаги» поднялись, ибо других причин для сияния у бакинцев быть не может.

Странный город Баку! Сколько раз я там ни был, но впечатление всегда получалось одинаковое: будто город существует временно и люди в нем, как будто, временно пришлые, стремящиеся сорвать более или менее солидный куш и удрать…. Да оно, пожалуй, так и есть! Город грязный, нечистоплотный, несмотря на кажущуюся роскошь и красивость некоторых улиц и зданий. Он напоминает известного рода «дам», скрывающих под роскошным платьем от Борта грязные лохмотья белья. Рядом с безумным швырянием (для чего в Баку существует несколько кафе-шантанов) легко нажитых денег, рабочие в «Черном Городе» и других нефтяных промыслах влачат жалкое и, порой, голодное существование. Но таков удел всех городов с большой промышленной жизнью. Колоссальные нефтяные богатства бакинского района, конечно, и создают те суровые местные законы жизни, в силу которых физиономии у одних сияют, а у других тускнеют…

Исторических памятников в Баку, разумеется, нет. «Историй» бывает масса (как, например, укажу на историю г. Тагиева), но они скоро забываются и следов не оставляют, разве только в виде полицейских или судебных протоколов.



Но все-таки один-то «исторический» памятник имеется в Баку, хотя и не местный, а иностранный. Я говорю о яхте персидского шаха «Персеполис». С этой яхтой, действительно, была «история». Когда в Персии началось брожение среди младоперсов, и экс-шах Магомет-Али почувствовал начало конца, то в один прекрасный день, или вернее ночь, из Энзели отправили потихоньку в Россию гордость персидского флота — «Персеполис». Судно это служит единственным представителем персидского морского могущества, и является единовременно дедушкой и внуком персидского флота. Внутри оно отделано роскошно. Что же касается его вооружения, то оно состоит из двух сигнальных пушек крошечного калибра, а мореходные его качества таковы, что в Баку его привели на буксире. Тамошние моряки рассказывали мне, что судно это недавно должно было продаваться за какие-то долги… Sic transit, вообще, gloria mundi и в частности «gloria» Персии.

В пять часов вечера, наконец, пришел давно жданный мною пароход, и я немедля перебрался на него со своим скарбом и занял довольно сносную каюту I класса.


Рекомендуем почитать
Жизнь, учения и изречения знаменитых философов

Диоген Лаэртский, иногда говорят Ларэцкий(первая половина III в. н. э.) - грамматик афинский, оставил нам единственную написанную в античности "историю философии" — 10 книг, в которых излагаются учения древнегреческих мыслителей, начиная с семи мудрецов и кончая стоической и эпикурейской школами. Его трактат представляет собой любопытнейшую и интереснейшую античную смесь важного и неважного, первостепенного и второстепенного, серьезного и забавного. Благодаря этому современный читатель может окунуться в безбрежное море античной мысли и "подышать воздухом" подлинной античной цивилизации.


Очерки японской литературы

К 64 Конрад Н. И. Очерки японской литературы. Статьи и иссле­дования. Вступ. статья Б. Сучкова. М., «Худож. лит.», 1973. Труд выдающегося советского ученого-востоковеда Н. И. Кон­рада (1891—1970)—по сути, первая у нас история японской литературы, содержит характеристику ее важнейших этапов с момента зарождения до первой трети XX века. Составленная из отдельных работ, написанных в разное время (1924—1955), книга при этом отмечена цельностью науч­ной историко-литературной концепции. Вводя читателя в своеобразный мир художественного мыш­ления японцев, Н.


Мой любимый демон

"Демоны... Какие занятные существа. Вы когда-нибудь их видели? А когда-нибудь демон был вашим слугой? Нет? Тогда вам не повезло... Хм, или КРУТО повезло... Вы еще не знаете, чего это будет Вам стоить.".


Аферы века

Персонажи предлагаемых детективных рассказов — российские аферисты и мошенники конца XIX — начала XX века. Как правило, этими антигероями обуревала не жажда наживы, а желание ощутить чувство риска и испытать свою судьбу. В основу всех рассказов положены подлинные истории из жизни «королей аферы».


С палаткой по Африке

«С палаткой по Африке» — это описание последнего путешествия Шомбурка. Совершил он его в 1956 году в возрасте 76 лет с целью создать новый фильм об африканской природе. Уважение к Шомбурку и интерес к его работе среди прогрессивной немецкой общественности настолько велики, что средства на путешествие собирались одновременно в ГДР и ФРГ. «С палаткой по Африке», пожалуй, наиболее интересная книга Шомбурка. В ней обобщены наблюдения, которые автору удалось сделать за время его знакомства с Африкой, продолжающегося уже шесть десятилетий.


В стране кенгуру и эму

Путевые заметки профессора В. Ф. Червинского, посетившего Австралию в 1961 году.


Бьется пульс Конго

Чешский врач, четыре года проработавший в провинциях Республики Заир, увлекательно рассказывает о конголезском народе, борющемся за независимость, о его быте, заботах и радостях.


Экватор рядом

Автор прожил два года в Эфиопии. Ему по характеру работы пришлось совершать частые поездки по различным районам этой страны. Он сообщает читателю то, что видел своими глазами. А видел он много: столицу и деревни, истоки Голубого Нила и степи Эфиопского нагорья, морские ворота страны — Эритрею и древний город Гондар. Книга содержит интересный материал о жизни народа и сложных проблемах сегодняшней Эфиопии. [Адаптировано для AlReader].


Малийские этюды

В книге советского журналиста АПН в увлекательной форме рассказывается об истории, этнографии, природе, экономике, политике сегодняшней Республики Мали, ставшей независимым государством в 1960 г., в год Африки. Автор с большой симпатией пишет о своих малийских коллегах-журналистах, ученых, о встречах с представителями различных этнических групп в отдаленных уголках страны, их быте и обычаях. В работе освещаются важные события и наметившиеся тенденции в жизни современной Мали.


Археология Месопотамии

Книга представляет собой свод основных материалов по археологии Месопотамии начиная с древнейших времен и до VI в. до н. э. В ней кратко рассказывается о результатах археологических исследований, ведущихся на территории Ирака и Сирии на протяжении более 100 лет. В работе освещаются проблемы градостроительства. архитектуры, искусства, вооружения, утвари народов, населявших в древности междуречье Тигра и Евфрата.