«Будем гранатой подбрасывать тему,
Кто подхватить не захочет – заставим!»
Ворона Российской Империи
Разберёмся же в том, как Хуизми С(т)эр Путин стремительно стал народным ТОВАРищем по Пути для 72 % населения, т. е. лидером целой нации, когда ещё даже не закончилось первое десятилетие. (Хочу сделать последнее китайское предупреждение: Эти «записки на манжетах» очень длинный текст, с большим количеством подробностей, короче, для вдумчивых, неторопливых людей. Кого ломает читать длинные, подробные тексты, заходите по ссылке на блоги, там – коротко о главном. «Се государство», – так раньше говорили у нас. Это выражение (в прежнем значении) сохранилось, увы, только за бугром: The state… (Се – это = the – определённый артикль) Итак, немного ретроспективы – этапы большого пути.
Вначале было… вот что: Вторая чеченская война; Возврат госканалов ТВ хозяину; Отказ от прямого избрания губернаторов; Разгром ЮКАСа; Рождение вертикали власти; Фактический распад СНГ; Экспансия роскомпаний на Запад… А вот стабильности, о которой так много говорили в то время, считая её главным плюсом «путинизма», нет как нет и сейчас. Будушее страны по-прежнему в густом политическом тумане: Да и консенсус на альпийских высотах нашего общества отсутствует, а если временами и наступает, то вид имеет весьма иллюзорный; Запад всё чаще показывает России зубки; По периметру устойчивая зона нестабильности на территории бывшего СССР; Экономический рост лишён главного – фундамента в виде прочной экономики и разумной финансовой системы. Т. о. без натяжек можно говорить лишь о некоторой большей устойчивости к внешним вызовам и внутренним платёжным кризисам. Но вот гражданской ответственности в массовом порядке в нашем обществе как не было, так и нет. А ведь это главное – как раз то, чего не купишь и не экспортируешь, и не утвердишь указом.
***
…Когда 9 августа 1999 года явился он народу в образе премьера – с бесподобным прозрачным стрекозьим взглядом, напряженно сжатыми тонкими губами и лаконичной речью без всяких там хихи-хаха да охов-скоморохов (если не считать хохмочки по поводу Березовского: «Борис Абрамович, кажется, у нас исполнительный секретарь СНГ, так может он нам что-нибудь исполнит?» – на него смотрели, как на очередного «технаря» месяца на три. Потому так легко и проскочила его кандидатура в Думе. (Нечего и думать, что наша Дума пропустит на счёт раз кого-то, кто легкомысленно продемонстрирует амбиции работать всерьёз и долго.) Его тогда никто не боялся, его личная поддержка никому не была нужна. На него просто не обратили должного внимания. Как же ему удалось совершить то, что позднее назовут «феноменом Путина?» А дело здесь проще ореха: просто ему удалось (как и Сталину в своё время – тоже поначалу «серому преемнику Ленина») выскочить на минуточку из матрицы и начать гнуть свою линию. Как только это стало очевидно, тут же появились и сомны сторонников, и полчища врагов. Однако на фоне 3 % рейтинга позднего Ельцина (стремительно скатившегося почти в ноль с вершины Олимпа народной любви) у него были всё-таки шансы успешно начать карьеру. Через три месяца он уже был абсолютным лидером среди кандидатов в президенты: он заговорил о давно забытом – гражданской чести и достоинстве. И сделал это искренне и убедительно. Иногда в голосе этого необычного для номенклатурного контингента высшего звена человека с лицом, черты которого отдалённо напоминали облик артиста Андрея Миронова, звучали предательские, высокие нотки – в которых угадывались скрытые слёзы… Наш иррациональный народ расчувствовался и… начал снова верить. А Путин(оиды) – строить новый механизм власти, без старого наследия, в котором трагически запутался и потонул Ельцин. Т. е. парадигму: реальный социализм = капитализм есть коммунизм минус советская власть плюс частнособственнические отношения, он начал превращать в более простую и понятную западному рациональному уму формулу: реальная власть есть жесткая власть технократической бюрократии плюс прагматизм во всех воспросах. И для начала надо было выстроить такую партию, которая была бы при СВОИХ финансах, НО ПРИ ЭТОМ умела внятно произносить только одно слово – имя президента. А как только появилась возможность сказать: «Есть такая партия!», – сразу же светлые головы в телевизорах по всем программам дружно заговорили и о харизме и идеологичности её будущего рулевого – будущего национального лидера, к тому же. Интеллигентного Степашина убрали с поста премьера и заменили его Путиным ещё и потому, что он не хотел или не мог гарантировать «семье» Ельцина безопасность в будущем. Степашину, кроме того, были не по зубам такие зубры, как Лужков и Примаков. «Зубастость» Путина была Ельцину (по каким-то внутренним причинам) вероятно очевидна. Итак… Преемник готОв?? Да, вообще-то. Но у Ельцина был в его первые годы у власти мощнейший ресурс – идеология антикоммунизма, которую он честно выстрадал, борясь за место под партийным солнцем: а когда его прилюдные слёзы и рыдания не возымели действия на Горбачёва, яростно изгонявшего его из рядов родной КПСС, он вышел – но, лучший аппаратчик 80-х г.г., теперь уже стал ярым антикоммунистом и заклятым врагом Советской власти… Ему была обеспечена монолитная и безусловная поддержка половины общества, противопоставившего себя «консервативному большинству», – младодемократов, чьи ряды тогда густели на глазах. Они были активны и напористы, из них Ельцин легко подобрал себе бойкую команду нерастраченных ещё талантов. К тому же он сам был опытный и успешный аппаратчик. Плюс целая страна, ещё не испытавшая горечи поражения и утраты иллюзий. А что было у Путина, когда он пришёл на смену стремительно сгоревшей сверхновой звезде – Ельцину? Ну… Никакой идеологии. Никто не может точно сказать, чего теперь хочет народ, «обжёгшийся на молоке». Риски ошибок огромные. Политическая палитра пестра как летний сарафан из ситца. Все партии ущербны – и по программам и по властной потенции. Амбиции, однако, выплёскиваются через край. Повсеместная аллергия на реформы. Народ продолжает нищать. Федерация трещит по швам. Запад резко меняет тон – вместо активной поддержки (как во времена разгрома СССР Горбачевым) брюзжанье и осуждение – теперь уже России. Вот такой вот багаж… Так что Путину отступать было некуда – все почти позиции сданы, и жертвовать тоже нечем (всё, что можно, уже пожертвовано новому мировому порядку). Тактическая ситуация тоже неважная: Кабинет под контролем сторонников «семьи», которые не слушаются полковника. «Семья» по-прежнему коноводит в верхах и в народе. Единственная надежда – силовики. У них, к тому же, было сверхмощное оружие – компромат на всех персон (чего, конечно, не было у Ельцина). Кроме того, текущая экономическая ситуация благоприятствовала. Девальвация рубля способствовала подъёму экономики с нуля, а выплаченные задолженности по зарплатам дали выигрыш по времени, чтобы разобраться, как следует, с хозяйством…. Судьба Ельцина незавидна – график его политической жизни подобен синусоиде – взлёты-падения. На его долю пришлось много тяжёлой неблагодарной работы – сначала он расчищал завалы советского партийного быта, воцарившись не без боя в МГК вместо Гришина, потом чистил авгиевы конюшни всего застойного наследия СССР. Он же взял грех на дущу – расстрел законного парламента в Белом доме, полностью отрезающий все пути к отступлению. При нём была создана новая государственность буквально с нуля. Однако народ его возненавидел – ведь для половины населения он из царя-освободителя стал царём разрушителем. А для своих прежних сторонников-демократов он уже был отработанный материал. …Итак, Путин, как преемник Ельцина, с помощью которгго было блистательно осуществлено «ручное» управление огромной страной, на старте имел фактически разделённые ветви власти и вполне приличный Гражданский кодекс. Уже немало. Но была ли у него реальная власть в тот период, чтобы проводить свою стратегию? Вряд ли. И тогда началось спешное строительство реальных институтов власти, с помощью которых можно было реально управлять страной – но на совершенно других принципах, чем это делал Ельцин. Гуд бай, демократия, а также – и прощай, как говорится… Но солнце демократии погасло, а свеча экономики и промышленности так и не зажглась – попрежнему проедали нефтяные деньги. Она-то, демократия, как выяснилось, и нужна была лишь для того, чтобы разрушить старый уклад. Ельцина потому и скатили в 3 %, что он пламенно, как все неофиты, на самом деле вознамерился честно строить антикоммунистическое государство по модели западной демократии. Путин отказался от всякой идеологии и смело заменил её на идею технократии. И начал с немедленного решения оперативных вопросов. Затем стал активно искать сторонников и заманивать их в свои сети щедрыми, но весьма туманными обещаниями, попутно лихо разбираясь с противниками. Его кабмин очень быстро стал вполне деятельной структурой. Однако программы-максимум для экономики и политики у него тогда вовсе не было. Чечня стала первым серьёзным испытанием для Путина. И принесла ему большие преференции – слухи о том, что взрывы в Москве – дело рук спецслужб, до сих пор живы. Вопрос лишь в том – чьи это были спецслужбы? Но и сейчас эти споры столь же бессмысленны, как и тогда, почти десятилетие назад. Эта война была законным поводом для создания боеспособных (к тому же, обстрелянных) вооружённых сил. Были и офицеры, жаждущие реванша за 94–96 г.г. И за несколько месяцев на границе с Чечнёй стояла уже 50-тысячная армия федералов. При Путине тут же была создана и мощнейшая (по точным западным лекалам) пропагандистская машина. Непрерывно шли на экранах ТВ душераздирающие картинки из Буйнакска, Москвы и Волгодонска… Спецслужбы исправно поставляли на ТВ кадры пыток и казней, совершаемых террористами на Северном Кавказе… А в начале октября был открыт Росинформцентр – и всё о Чечне… Но надо было ещё заручиться личной поддержкой местных крутых ребят – и 27 августа Путин лично появляется в Дагестане и общается с населением и властями. Он сказал там непафосно, но прилюдно: «Я люблю дагестанцев!» А 8 октября он сказал уже на открытии Росинформцентра: «Мы делаем ставку на чеченский народ, который устал от бандитов». 19 октября начали возвращаться чеченские беженцы на территории, контролируемые федералами. Мощный поток финансовых вливаний, хоть и разворовывался по пути дай боже как, но всё же помог сделать жизнь местного населения более-менее сносной. Это циничное наблюдение, но всё же так и было: именно во время второй чеченской войны эффективно была перестроена Чечня на новый лад. Были и срывы – но их не могло не быть: созданные за прошлое десятилетие по всей территории страны подпольные структуры, в прочной и гибкой связке с легальными силовыми ведомствами, продолжали тайно и нагло сосуществовать и действовать. Развязаться с ними было не всегда просто – ведь приходилось резать по-живому. Но всякая вылазка с их стороны немедленно записывалась на счёт путинских спецслужб.
