51[1]
О парикмахерской и концерте
В известном торговом центре, расположенном на том самом Рублёво-Успенском шоссе, есть парикмахерский салон, который я посещаю уже лет семь, доверяя стрижку одному и тому же мастеру по имени Бадри. Прошлым летом, когда я в очередной раз под стрекотание его ножниц подремывал в кресле, в парикмахерском салоне появилась звезда. Красавице было лет двадцать восемь, она села к мастеру в соседнее кресло в нескольких метрах слева от меня. Ее лицо, волосы, руки, щиколотки, голос и манеры были настолько совершенны, что невозможно было оторвать глаза. Всем известно, как трудно в течение даже очень короткого времени незаметно смотреть на что-нибудь искоса под углом почти девяносто градусов. Однако взгляд уходил в сторону сам собой, и отвести его было просто невозможно.
Шепот мастера заставил меня очнуться: «Сергей! Она замужем и у нее маленький ребенок!»
Однако даже Бадри, несмотря на его высочайший профессионализм, тоже не смог не поддаться искушению и так косил глазами в сторону девушки, что на следующий день мне опять пришлось идти в парикмахерскую из-за явной асимметричности моей прически. Повторная стрижка была бесплатной. Я не обижаюсь на Бадри, ведь рядом с такой звездой окосеет даже профессионал.
Я подумал: женщинам необыкновенной красоты достаются необычные мужчины, раз уж эти мужчины смогли как-то пробиться на Рублёвку.
Пару лет назад меня пригласили на выступление известного итальянского певца в концертный зал «Барвиха». Олигархи обычно на подобные мероприятия «не успевают», но поскольку культурное событие привезли прямо к их виллам, то отвертеться они уже не смогли, и им пришлось явиться на концерт и скучать в смокингах рядом с женами.
Местные жены яростно демонстрировали друг другу новые вечерние платья, увесистые голды и камни. А где же им еще наряды показывать? Да и кому? Сами понимаете, на рабочие семинары в Куршевеле или на конференции в Монако ездят только мужчины, и брать туда жен не принято.
В фойе концертного зала бесплатно наливали шампанское KRUG и разносили канапе с икрой. Вечно голодные охотницы на богатых женихов, каждый раз непостижимым образом проникающие на подобные мероприятия по халявным пригласительным, стреляли глазами в поисках новой мужской шеи, на которую можно было бы сесть, не забывая при этом аккуратно поглощать икру. Красивые манекенщицы от спонсора мероприятия, известного ювелирного дома, вручали женам олигархов презентационные комплекты, а их мужьям, как бы невзначай, – свои визитные карточки. Бывалые мужья бросали карточки в презентационные пакеты (чтобы не спалиться сразу); ретивые молодые романтики, украдкой, словно по рассеянности, прятали визитку в карман, консервируя возможность перспективного знакомства.
Дамы, нарядившиеся в элитных проституток, тут же прилипли друг к другу, как будто не виделись двадцать лет, и наэлектризовали пространство вокруг страхом того, что кто-нибудь из их соседок наденет то же самое. Эти группки шпилек непомерной длины напоминали олигархам о временах их бурной молодости, о первой «восьмерке»[2] цвета «мокрый асфальт» и о былой гуманности девушек с Тверской. Кто-то осторожным взглядом сравнивал свою вторую жену с соблазнительными манекенщицами и от этого томился как безбожник в церкви.
Дали третий звонок, и публика устремилась в зал. Я оказался в центре пятого ряда, словно тычинка в цветке, лепестками которого были известные олигархи и политики. Было отлично видно и слышно все, в том числе и происходящее не на сцене.
В первой части концерта давали арии из известных (но, по-видимому, не всем) опер. Поскольку качество их исполнения было довольно спорным, я был вынужден рассматривать публику. Олигархам, конечно, было скучно с их старыми женами; арии в исполнении слепого певца им были вообще «до лампочки», и поэтому они были заняты обменом важными SMS-сообщениями или тихими переговорами друг с другом.
Рассматривание публики в очередной раз показало, что наша жизнь полна парадоксов: рядом с «заоблачными» по своему положению мужчинами оказались (в большинстве случаев) женщины далеко не «заоблачной» красоты. В соседнем кресле сидела полувековая жена хорошо известного политика. Буквально на каждом пальце ее рук было надето по паре слепящих колец с бриллиантами от двух.[3] Я слушал арии и прикидывал: если бы у жены этого политика пальцы были не такие короткие, смогла бы она на каждый палец по три колечка уместить? Затем я подумал, что не исключено, что она нашла выход из положения, надев не уместившиеся на руках брилики на пальцы ног. Однако возможность рассмотреть пальцы царственных ног мне так и не представилась, поскольку ее ноги тоже были фатально недлинными и до пола не доставали; мало того, она непрерывно болтала ногами в воздухе. В середине арии Рудольфио есть короткая пауза, где исполнитель вздыхает перед началом романтического объяснения с Мими.
