Дом профессора Натана Финнса в Йоркшире был оборудован охранной системой последней модели. Ричи Логан узнал ее, поскольку компания, установившая сигнализацию, снабдила инфракрасную камеру на торце дома своим фирменным знаком. Такого рода камеры годились разве что для отпугивания случайных воров, но Логан был профессионалом и даже в предвкушении наживы умел оставаться беспристрастным. Заранее получив солидный гонорар за взлом сигнализации и сейфа, теперь он мог прикарманить все хранившиеся в доме драгоценности. Ведь человека, который нанял его, интересовал лишь некий редкий археологический артефакт.
Прошло полчаса с тех пор, как хозяева дома уехали в театр. Теперь Логан был уверен, что еще по крайней мере два-три часа ему никто не помешает, и все же не спешил, считая разумным потратить лишние минуты на объезд близлежащих улиц. Проезжая Монгейт, Ричи бросил взгляд на сидящего рядом сообщника. Кто такой месье Жерар на самом деле, ему было неизвестно. Француз — холеный мужчина лет сорока — производил впечатление человека, подвизавшегося на ниве юриспруденции или политики и не привыкшего нанимать профессиональных грабителей. Представившись ученым, Жерар сразу дал понять, что единственная цель его приезда в Англию — античная бронзовая печать, в настоящее время принадлежащая профессору Финнсу. По словам француза, печать представляла исключительно историческую ценность. Это заявление лишь укрепило возникшее у Ричи подозрение, что перед ним один из тех фанатиков, которые пойдут на все, дабы обойти конкурирующую школу, в данном случае школу доктора Финнса — признанного философа, профессора, читающего лекции в Йоркском университете.
Ни у Натана Финнса, ни у Анри Жерара, конечно, не могло быть ничего общего с Логаном. И даже если допустить, что Жерар лжет и печать стоит больше, чем ему говорили, Ричи готов был отдать ее заказчику при условии, что стоимость остальной добычи будет не ниже обещанной. Зачем тратить драгоценное время на поиск покупателя музейных редкостей, когда существует реальная возможность легкой наживы на предметах более традиционных!
Единственной загвоздкой во всем мероприятии было то, что Жерар настаивал на своем непосредственном участии в деле. Логан предпочел бы проделать работу сам, однако француз уверял его, что только он сможет идентифицировать печать в том случае, если у Финнса имеется копия. Ричи не представлял, зачем она могла бы понадобиться профессору, но решил про себя, что ученые — люди совсем другой породы. Поскольку Жерар готов был делить с ним все опасности грабежа, взломщику приходилось мириться с неизбежностью его присутствия. Оставалось надеяться, что ученый не наделает глупостей.
Они миновали огромный, залитый светом Йоркский собор с точеными шпилями и башенками, которые четко вырисовывались на фоне звездной сентябрьской ночи, и вновь повернули к Монгейту. Проехав еще с полмили к северо-востоку от исторической части города, машина нырнула в темный лабиринт улиц одного из самых престижных жилых кварталов. В этот момент Анри Жерар выпрямился, не отдавая себе отчета в том, насколько его взволнованность бросается в глаза.
— Не напрягайтесь, — буркнул Логан. — Нам нельзя выглядеть здесь чужаками, это может привлечь внимание.
Финнсу принадлежал один из трех каменных домов, стоящих в тупике. Свернув на соседнюю улицу, «вольво» остановилась там, куда не достигал свет фонарей. Двое мужчин вышли из машины и неспешно направились вверх по тротуару. При взгляде на их консервативного покроя плащи и дорогие кожаные портфели, случайный наблюдатель решил бы, что видит парочку бизнесменов, прибывших с деловым визитом. Пройдя через узкий, заросший травой пустырь, мужчины подошли к высокой стене, окружавшей владения Финнса.
Отворив калитку, Ричи проскользнул внутрь и знаком велел Жерару следовать за ним. В кустарнике у стены они натянули черные вязаные капюшоны и тонкие хирургические перчатки, после чего направились к зимнему саду.
Скрывая возбуждение, француз наблюдал, как Логан, зажав в зубах крошечный фонарик, достал из портфеля набор специальных инструментов и принялся отключать сигнализацию. Через минуту они оказались в оранжерее. Открыть стеклянные раздвижные двери было делом нескольких мгновений. Взломщик стремительно увлек своего спутника в узкое пространство холла в нижней части дома, освещенного лишь слабым светом ночника. Метнувшись к лестнице, Жерар ощутил, что намертво схвачен за рукав.
— Не так быстро, — прошипел вор. — Вся эта дребедень из сейфа никуда не уйдет. Успокойтесь, и будем действовать по плану.
Угрюмо кивнув, Жерар пропустил напарника к лестнице. На верхней площадке горел светильник, бросавший на ступени тусклый свет. Верхний этаж был окутан тишиной, которую нарушало мрачное тиканье старинных часов у стены возле кабинета. Дверь в кабинет украшала изящная серебряная медуза великолепной работы. С ледяной усмешкой вор сунул ее в карман, после чего бесшумно шагнул в квадратную комнату, пропахшую дорогим табаком и книгами.
Слабый свет проникал с лестницы сквозь дверной проем. Напротив двери возле единственного окна располагался широкий стол. Шторы были подняты, открывая вид на темнеющий внизу сад.
