В книгах пишут, что перемещение между мирами происходят как-то торжественно, красиво и пафосно, мое же произошло серо и буднично, прямо во сне. В книгах герой перемещается в другой мир либо уже готовый к путешествию прямо в битву, либо ему дается время освоиться, прийти в себя, привыкнуть к миру, разобраться в текущей обстановке, хотя бы одеться. Одной мне так не повезло, да?
Меня зовут Майя Степанова, мне двадцать шесть лет и я, кажется, сейчас умру, если не от рук испуганных, и от того обозленных, крестьян, то от стыда точно. Ситуация сложилась бредовая и, если бы я услышала ее от кого-нибудь, ни за что не поверила бы.
Вчера вечером я, как обычно, легла спать у себя дома, спала, снов не видела. А проснулась от того, что кто-то пинал меня в бок. Единственное, что запомнила от сна, так это, прежде чем открыть глаза, я услышала непонятную фразу.
— Попросив для себя защиты и покровительства, ты посвятила себя служению. Пришло время служить.
Я даже не разобрала спросонья, мужской был голос или нет, поэтому не могла узнать, кто сказал мне это. А понять иным способом не получилось, потому что, открыв глаза я, увидела непривычно одетых людей. Они столпились вокруг меня, держали в руках кто вилы, кто просто палки, смотрели на меня со страхом в глазах и кричали что-то на незнакомом мне языке. Пинал меня пожилой уже мужчина, грузный с полностью седой головой. Мне повезло, что делал это он лишь слегка, потому что, если бы он ударил со всей своей силы, меня бы унесло на другой конец деревни.
Да, следующее открытие, что я сделала, слегка оглядевшись, это то, что я находилась в деревне. Как так? Ведь засыпала я в городе. А еще, мне было холодно. Окружающие люди были одеты хоть и не привычно, но их одежда явно была теплой, примерно на осеннее время. Да и пейзаж вокруг подтверждал это, деревья вдоль дороги с желтой, уже почти опавшей листвой, такое скорее в конце сентября, начале октября. Но ведь сейчас середина июля, очень жарко, даже ночью, настолько, что я уже пару недель сплю голышом. Вот ведь когда пожалеешь, что не купила кондиционер. И вот тут я сообразила, что сижу на улице незнакомой деревни в окружении толпы каких-то крестьян абсолютно голая.
И ведь никто не торопился дать мне хоть чем-нибудь прикрыться, они только кричали что-то, все громче и громче, наверное, пытались добиться от меня какого-то ответа. Я прохрипела, что не понимаю ни слова, что они говорят. Пришлось повторить несколько раз, откашлявшись, потому что в гомоне толпы никто меня не услышал. Покричав что-то друг другу, мужчина, что пинал меня, грубо ухватил меня за руку и, подняв с земли, потащил куда-то.
Окрестности деревни я разглядела плохо, просто не обратила внимания, я пыталась как-то прикрыться хотя бы руками, раз никакой тряпки никто не дал. Мыслей, как я тут оказалась, не было ни одной.
Привели меня в какое-то деревянное строение, снаружи это был обычный деревенский дом, только видно было, что это не жилое строение, а общественное. А внутри стало ясно, что это какой-то храм или святилище. Но все атрибуты, каменный алтарь посередине просторного помещения, различные подношения, странные картины, не имеющие ничего общего с нашей библейской историей, наводили на странные мысли. Ведь язычество больше не практикуется в цивилизованных странах.
И вот, уже с полчаса сидим в этом храме, ждем. Я, правда, не понимаю, чего, но объяснять мне никто не стал, да и не смог бы, я не понимаю их речь. Никакой одежды мне так никто и не дал. Почти привыкла уже. Холодно только. И сидеть жестко, на деревянном полу.
Что стало настоящим шоком, от которого я, наверное, и впала в некоторую заторможенность, так это люди, которые меня окружали. Я, наконец, сподобилась их немного разглядеть. Некоторые из них людьми не были. Я поняла это совершенно четко. Заостренные уши, серая кожа и низкий рост, клыки у некоторых, когти на руках. Я до сих пор не могла сосредоточиться на ком-то одном, эти нечеловеческие признаки так и мелькали у меня в голове, не давая свести картину вместе. Да я и не старалась уже, просто ждала, чем все это закончиться.
Единственное, что меня всерьез интересовало, так это дадут ли мне, наконец, хоть какую-нибудь тряпку, или нет? Неужели им удовольствие доставляет разглядывать мои сомнительные прелести? Не то что бы я стеснялась своего тела, фигура у меня нормальная, лишним весом не страдаю, скрывать нечего, но и выставлять себя напоказ не хотелось.
Время тянулось, как резиновое и когда крестьяне зашевелились, я даже обрадовалась.
В храм, как я решила условно называть это здание, неспешным шагом вплыл какой-то мужик в рясе, ну или как там его одеяние называется, он явно принадлежал к священнослужителям. Монах или священник, наверное. Будучи очень полным, он, тем не менее, не смотрелся толстым, скорее просто внушительным. На голове у него был какой-то колпак, в тон к рясе, темно-фиолетового цвета. Следом за ним семенили двое щуплых монахов в таких же рясах, но они проскочили как-то почти незаметно, по сравнению со своим главным.
Священник суровым взором огляделся и, найдя меня, бегло осмотрел. Наверное, он что-то во мне увидел такого, что ему сильно не понравилось, потому что он скривился, будто дохлую крысу увидел, и что-то повелительно гаркнул своим молодчикам. Те повиновались приказу сразу же, не теряя ни секунды, подошли ко мне с двух сторон и грубо подняли с пола.
