Нельсон Холлистер, известный по прозвищу «Голова», закинул ногу на ногу и откинулся в кресле.
— Я так понимаю, — сказал он, — мой визит нежелателен.
— Вовсе нет, — отозвался инспектор Вэпсанд из отдела по расследованию убийств, — всегда приятно увидеть старого друга. Не правда ли, сержант?
Сержант Гейтс, его помощник, кисло улыбнулся. Все трое сидели в кабинете Вэпсанда. Голова сказал:
— Вы оба понимаете, что я более ловок, чем вы. Вы, полиция, пользуетесь методом дедукции. Я применяю метод вникания. Вот поэтому я выдающийся частный детектив.
— Допустим, я принимаю ваше последнее высказывание, — сказал ему Вэпсанд, — хотя должен заметить, что не улавливаю, какая может быть разница между дедукцией и вниканием.
— Представьте себе, — начал Голова, — что вы видите много чисел, написанных на доске в учебном классе колледжа. Ваше мнение, по какой дисциплине проходило занятие в этом классе?
Вэпсанд пожал плечами.
— Я не знаю. Математика.
— Вы дедуктивно выходите на математику. Хорошо. Но вникаете ли вы при этом в математику?
— Нет.
— В этом вся разница, — сказал Голова. — Недавно я оказал значительную помощь одной небольшой центральноамериканской стране — это к разговору о разнице между дедукцией и вниканием. Был убит вице-президент во время торжества в его честь. Арестовали не того человека — кого-то, кто был там во время убийства. Полиция пришла к выводу, что у преступника не было возможности убежать.
— Ну и?.. — спросил Вэпсанд.
— Я только обратил их внимание на то, — продолжал Голова, — что убитый в молодости работал в цирке канатоходцем.
— Значит, труп удрал по канату?
— Не говорите глупостей, — сказал Голова. — Один из его заклятых врагов из циркового периода его жизни был «человек-ядро». Он и оказался убийцей.
— Но я не понимаю, — возразил инспектор Вэпсанд. — Допустим, «человек-ядро» действительно убил вице-президента. Как он мог сбежать, если для этого не было возможности?
— Через пушку, — сказал Голова и зевнул. — Празднование в честь вице-президента включало салют из двадцати одного орудийного выстрела.
— Пожалуйста, уходите, — сказал Голове сержант Гейтс.
— Ничего подобного, — любезно ответил Голова. — Я знаю, у вас возникли сложности с одним делом. Я пришел помочь.
— И с каким же это делом? — спросил инспектор Вэпсанд.
— Убийство Филлипса.
— Там нет никаких проблем, — сказал Вэпсанд. — Как вы, возможно, знаете, убитый был найден с оторванным клочком бумаги, зажатым в руке. На бумаге был нацарапан телефонный номер племянника Филлипса, являющегося наследником по завещанию. Ничего сложного. Одна эта улика…
Голова поднял руку.
— Вы видите! — воскликнул он. — Вы использовали дедукцию, но не вникли в ситуацию.
— Что вы имеете в виду?
— Если умирающий хотел указать на своего племянника, почему же он написал его телефонный номер? Почему не имя?
Инспектор неуклюже потянулся за своей трубкой.
— Предположим, мы примем ваше замечание. Но что это меняет?
— Я только хочу сказать, что у Филлипса была причина написать именно телефонный номер.
— Но это ведь то же самое, как если бы он написал имя племянника, — возразил инспектор. — Это был номер племянника. Какая разница?
— Неужели вам не приходило в голову, — продолжал Голова, — что это мог быть неверный номер?
— Это вряд ли возможно, — сказал сержант Гейтс. — Кстати, я сейчас заочно изучаю курс бухгалтерского дела и в течение года уйду из полиции.
— Понимаете, — добродушно сказал Голова, — вы используете дедукцию, а я пытаюсь вникнуть.
— И до чего же вы довникались? — спросил Вэпсанд тихо.
— До того, что и умерший или умирающий может иногда ошибиться в номере телефона. С живыми это то и дело случается.
— И следовательно? — Голос Вэпсанда стал еле слышен.
— Следовательно, убийца был человеком с очень распространенным именем. Ищите кого-нибудь с телефонным номером, похожим на номер племянника. Но с очень простым именем. Типа Джон Джонс или Боб Смит — это и будет нужный вам человек.
— Почему вы так считаете? — спросил инспектор. Трясущейся рукой он пытался разжечь трубку.
— Потому, — объяснил Голова, — что именно по этой причине убитый написал телефонный номер. Если бы он написал Джонс или Смит, что это было бы за свидетельство? Джонсов и Смитов сотни тысяч. Умирающий знал, что должен быть однозначный указатель, связывающий убийцу с убийством, и он бы этого не достиг, написав на бумажке лишь «Джонс». Поэтому он выбрал единственно верный путь. — Голова снисходительно улыбнулся. — К несчастью, он написал неверный номер.
— Шеф, можно я его отсюда выставлю? — спросил сержант. — Выставить?
— Нет, — устало сказал инспектор. — Мне неприятно вам это говорить, но племянник уже сознался.
— В таком случае я имею честь оставить это дело. — Голова встал, вытянувшись во весь рост. — Очевидно, что вы не хотите искать глубже. Кого-то, кого, возможно, племянник хочет покрыть. Кого-то, кого зовут, допустим, Джонс.
— Племянника зовут Джонс, — сказал инспектор.
