А. Аливердиев
Скиталец
Знакомство
Мы познакомились в самолете Венеция-Москва. "Рыбак рыбака видит издалека," - гласит народная мудрость. Так и эти ребята, лишь краем глаза увидев мой путевой дневник, сразу узрели во мне родственную душу, и вскоре между нами завязался презанимательнейший разговор, которому как нельзя лучше способствовал трехчасовой полет.
Парня звали Витя, девушку - Алиса. Они были молодоженами и возвращались из почти свадебного путешествия.
Сначала они гостили у Алисыных дедушки и бабушки, которые были немцами, и теперь жили в ФРГ. А потом молодая пара совершила вояж по Европе. Везет же некоторым!
- В каком стиле ты пишешь? - спросила Алиса после того, как наша писательская общность выяснилась полностью и окончательно.
- Трудно сказать. Раньше я называл это фэнтези, но скорее это готика с эзотерикой. Мои герои путешествуют по истекающим один из другого мирам, где их преследуют всякие ужасы.
Главное же в моих произведениях не какие-то магические или технические прибамбасы, а сами герои. Как они ведут себя в этих нетипичных ситуациях.
- Так почему же не фэнтези?
- Фэнтези предполагает создание миров, живущих по законам, отличным от наших. Это дает большую свободу творчества. Но не полную. Толкин, Муркок Желязный - они действительно создали свои замкнутые магические миры. Но, скажем, миры Ричарда Баха - это совсем другое.
- В чем же?
- В них нет лишней магии. Они скорее психологичны, если можно так выразиться.
- И романтичны, - поддержал меня Витя. - Как сказки Александра Грина.
- А я вот пишу в жанре настоящего фэнтези. - вставила свое слово Алиса, - С магией и разными расами.
Кстати ты прав относительно основной задачи писателя.
Прямо скажем, приятно в суетной толпе найти понимающего тебя человека. Жаль, что она была замужем...
***
Так мы болтали в течение всего полета. В Шереметьево же мы обменялись визитками и они пригласили меня на свою тусовку. Прошу прощения за жаргонное слово, но это была именно она самая.
- Я знаю одно кафе. Там собираются такие, как мы. Одинокие искатели.
- Искатели... Хорошее слово. Мы действительно чего-то ищем, и, будучи не в силах найти, создаем свои воображаемые миры.
- Да. Приходи завтра к пяти по этому адресу. Там будет интересно.
Я согласился. Если бы я знал, что ждало меня потом... Наверняка все равно поступил бы также. Может быть, немного лучше подготовился бы. Но едва ли это у меня получилось бы.
Ибо как верно гласит народная мудрость, перед смертью не надышишься.
***
Кафе
В таком большом городе, как Москва, должно было существовать всг. Как в Греции. Существовало и писательское кафе. Возможно, не единственное. Но, воистину, уникальное в своем роде.
Когда я подошел к кафе, его двери были закрыты. Я удивленно пожал плечами и уже думал было уходить, когда подошедший парень постучался и, поздоровавшись, вошел внутрь. Я двинулся за ним.
- Сегодня частная вечеринка, - сказал стоящий в дверях здоровяк.
- Странно. Витя и Алиса говорили...
- Так бы сразу и сказал! Проходи!
И я прошел в обволакивающий полумрак кафе, который почему-то не внушил мне особого энтузиазма. Царившая атмосфера явно говорила о его некоторой элитарности. И я не мог точно знать, как воспримется в этой обстановке новый человек, коим являлся я. Однако, я привык сдерживать обещания и, не долго думая, двинулся к стойке бара.
Взяв бутылку четвертой "Балтики" и орешков, я занял один из пустующих столиков (а кафе, к слову, вообще было почти пустое, если не считать трех хиппующих подростков, один из которых невольно указал мне дорогу, и одного не менее хиппующего старика, одиноко потягивающего свое пиво), и принялся ждать своих опаздывающих друзей.
Постепенно кафе стало заполняться народом, среди которого появились и мои новые друзья. Они быстро втянули меня в свою компанию, закружив в шумном круговороте богемной вечеринки, посвященной, как выяснилось, их возвращению.
***
Как-то к нашему столику подсел презанимательнейший тип лет сорока пяти, невысокого роста с длинноватыми волосами и большими усами. "Фотограф", почему-то подумалось мне. Но я ошибся, так как это оказался хозяин заведения.
Вторым же по значимости его занятием было деланье мозгов начинающим писателям вроде меня, которые все время кучковались в его кафе.
- При такой концентрации творцов миров на душу населения их мысли могут начать материализовываться, - говорил он располагающим к спору тоном.
- Хотелось бы...
- Зря смеешься. Втянет в междумирье, тогда узнаешь.
- А ты уже был? - спросил я с иронией.
- Не то чтобы был, я есть в нем, и не знаю, как из него выбраться.
Он говорил серьезно. Настолько серьезно, что я решил, что надо мной издеваются.
- А что, лечиться не пробовал? - спросил я его в его же манере.
- Ты имеешь в виду психушку? Был я и там. Прикольное место.
Дальше к нам вновь подкатили Витя с Алисой, а вместе с ними еще трое писателей, как оказалось, высказавших намерение познакомиться с коллегой с Северного Кавказа.
И как я ни старался сдерживаться, памятуя о том, что завтра ни свет, ни заря у меня рейс, нагрузиться в тот вечер пришлось мне изрядно.
