Граница России с Казахстаном
Апрель 2011 г.
Двадцать первого апреля груженный товаром КамАЗ пересек границу России и Казахстана. Таможенный досмотр прошли без осложнений, хотя очереди своей ждали, конечно, долго: экспедитор — молодой казах беззвучно бесился и потел, водители нервничали. По ту сторону границы фургон давно уже ждали русские. Партию казахского чая заказала какая-то петербургская оптово-закупочная фирма. До российской границы груз обязались доставить поставщики, а от границы до Санкт-Петербурга — русская фирма «Транзит-Плюс». И все-таки обошлось без эксцессов, что бывает редко: таможенники посмотрели документы, почитали накладные, один, самый деятельный, заглянул в фуру, вскрыл коробку на выбор. Коробка доверху была заполнена пакетами с тем самым чаем. Таможенник лениво разворошил их, махнул рукой и бросил вскрытую коробку обратно.
— Езжай! — дал он добро.
Вскоре добрались до места под Троицком, где давно уже дожидались двое водил: совсем молодой парнишка по имени Стас, не расстающийся с айподом, и едва держащийся на ногах мужчина лет пятидесяти. Валентин Егорыч снова был пьян. Его держали в «Транзите», потому что он был тестем главного механика и последние годы в организации лишь числился — ни на один междугородний рейс его не ставили. Почему везти казахский чай аж из Троицка поставили именно его — загадка. Егорыч, конечно, не выдержал: вчера сорвался и напился как черт. Это значило, что Стасу придется вести КамАЗ сутки как минимум, потому что, ясен перец, в таком виде Егорыча за руль сажать нельзя.
Казах-экспедитор опять потел, торопливо сдавая всю документацию на груз русским — сопровождать чай по России он не собирался. Коробки быстро перегрузили в фуру с питерскими номерами, погрузили и Егорыча. Стас воткнул наушники в уши и сел за руль. Тронулись с Богом.
Через два часа миновали Челябинск. Потом пошло хуже: дорога испортилась — пришлось снижать скорость, да и сумерки уже спускались. А в это время нужно ехать особенно осторожно. Очухался Егорыч. Был он все-таки опытным водилой — трассу проезжал не раз.
— Хреново, что охраны-то не выделили… — Егорыч так смачно зевнул, что и Стасу захотелось спать. — Вдвоем-то страшновато.
«Вдвоем… — зло подумал парень. — С тобой-то все равно что в одиночку».
А вслух ответил:
— Сдалась она тебе — охрана. Мы ж не компьютеры везем, а дребедень всякую — чай, специи какие-то.
— Чай… — словно на вкус попробовал слово Егорыч. — А ты хоть груз-то смотрел?
— Фиг ли его смотреть? Вон, в накладных все написано.
— В накладны-ых, — недовольно передразнил Егорыч. — Сами-то коробки открывал? А ежель там не чай? Вот так недогляди, а!
— А что же там, если не чай? — гоготнул Стас, даже делая звук в айподе потише и ожидая, что старик его сейчас повеселит.
— Ну-ка останови, — вдруг насупившись, велел тот.
— Ты что, Егорыч? Поздно уже…
— Останови-останови. Все равно мотору остыть нужно. Едешь-то, поди, с самого Троицка.
— Все равно темень. Не увидишь ни хрена! — крикнул парень деду, когда тот вылез из кабины.
Егорыч копался долго, минут десять. Вернулся довольный, даже подмигнул Стасу. Минут через пять езды не выдержал: вытащил из ветровки куртки два плотных пакета с чаем:
— Гляди, что я припас. Чайку-то заварим?
— Совсем ты, Егорыч, сдурел… — пробурчал Стас.
— Ну-ну!.. Ты на старших-то не больно… — рассердился дед и сунул пакеты обратно.
Смеркалось. Южные голые поля оставались позади — теперь фура летела через зеленеющие леса средней полосы. Вечнозеленые сосны высились по обе стороны шоссе, а между стволами мелькало, слепя глаза, медное предзакатное солнце. Под Екатеринбургом в лесах висела тяжелая тишина, нарушаемая только ревом летящих по трассе машин. Природа, которая все чувствует, безусловно, тоньше, затихла в ожидании, как будто предупреждала.
Но в кабине КамАЗа тишину не замечали: Егорыч спал, а Стас был поглощен композицией, звучавшей из наушников. Он вел фуру весь день и уже порядком устал, а серая лента дороги кончаться и не думала. Пора было останавливаться на ночлег. Парень ориентировался только по карте и где ближайшая станция понимал плохо. А Егорыч беззаботно дрых рядом. Трасса постепенно пустела. Где-то впереди часто мигали красные габаритные огни легковушки.
«Вот повезло кому-то, — подумал Стас, — кажется долбанулись…» И правда: почти поперек дороги стояли искореженные «жигули» и отчаянно мигали габаритами. Притормозить пришлось бы в любом случае: просто так их не объедешь. Выкручивая тяжелый руль, Стас пытался разглядеть салон легковушки, и в этот момент из машины выскочила девица лет двадцати. Испуганно глядя на Стаса, она кричала ему что-то. Он, не заглушая мотор, остановился, опустил стекло. Крикнул:
— Что случилось?
Девчонка смотрела растерянно, но не отвечала. Стояла она довольно далеко от КамАЗа и подходить не торопилась. Проехать мимо Стас уже не мог: слишком много испуга было в глазах девчонки. Да и в искореженной машине умирает, может, кто. Он открыл дверцу, спрыгнул на асфальт. Сбоку, за открытой водительской дверцей, что-то коротко свистнуло — Стас метнул взгляд вправо, но увидел только стекло дверцы, покрывающееся непрозрачной сеткой, а потом — темнота.
