Песчинки по-прежнему сыпались, и мозг непроизвольно дополнял картину еле слышным шуршанием. Хотя, как вы понимаете, ничего подобного быть не могло. Не было у меня такой остроты слуха, чтобы уловить, как звучит неумолимое время. В принципе, никто меня в шею не гнал, и я мог бы сидеть здесь до окончания веков. Вот только это было несколько… ну, непродуктивно, что ли? Да и, если честно, не совсем по-мужски. Я перенёс — по одному — всю честную компанию в один из Мерседесов, так безалаберно забываемых мной возле домика на берегу реки. И, сконцентрировавшись, вытолкнул его в «реальный мир». Затем, посетовав на крепость заднего ума и в последний раз вспомнив дедушку Кроули, сказавшего, что «Даже если мы точно знаем, чего хотим, то зачастую плохо представляем, как будет выглядеть то, чего мы так упорно добиваемся», я зажмурился и сделал шаг наружу. И оказался в своём теле, которое ещё не успели обезобразить доморощенные вивисекторы от косметологии. Судя по всему, коридор сработал как и положено исправному дромосу, действующему в «обратном» режиме. И я снова дома, причём, что самое приятное НИЧЕГО ещё не произошло и, свят, свят, свят, надеюсь, не произойдёт.
— …Тенденции их кризиса можно проследить хотя бы на примере нашей цивилизации. И не надо далеко ходить за подтверждением. Еще одна потенциальная опасность связана с тем, что леса накапливают дополнительный углерод, выбрасываемый в атмосферу в виде CO2 при сжигании ископаемого топлива. За время с 1860 по 1988 года пополнение углерода составило двести миллиардов тонн. В случае дестабилизации глобальной экосистемы может сработать колоссальная рукотворная «пороховая бочка», ускоряя парниковый эффект. Только в процессе вырубки лесов с 1850 по 1990-й гг. в атмосферу уже выброшено около сто двадцать миллиардов тонн углерода.
Я вздохнул с облегчением и не смог сдержать слёзы радости. Впрочем, смеха я тоже не смог сдержать. Все присутствующие обернулись, с недоумением посмотрев на меня, а я, не в силах объяснить своё поведение, замахал руками.
— Я сказал что-то смешное? — В голосе Профа помимо воли звучала лёгкая обида.
— Нет, Семён Викторович. Бога ради извините, но тут нарисовались новые обстоятельства. И, в свете открывшихся фактов, я просто счастлив видеть всех вас в полном здравии. А так же все остальные приметы цивилизации.
Ленка врубилась сразу:
— Дубль-два?
— Угу. — И я невольно поискал глазами Аббата.
Гениальный наш сидел в уголке, делая вид, что его это ни в коей мере не касается. Скромненько так, стипло. И, клянусь Богом, каким-то шестым чувством я понял, что ОН ЗНАЛ.
Одним прыжком я преодолел разделявшие нас четыре метра и от души вломил по диванной подушке. Ибо там, куда я целился, головы Гроссмейстера уже не было. Не видя противника я, подчиняясь интуиции, ударил локтем назад но, мягко направленный умелыми руками Старшего, продолжил движение и приземлился на пол.
С самого начала я понимал, что мне не победить его никоим образом, но нервное напряжение, порождённое страхом, ожиданием и чувством безысходности требовало выхода. И продолжил атаку. Отшвырнув стул, стоявший на пути я провёл довольно грамотную с техничной точки зрения серию в голову и завершил её неспортивным ударом ногой в пах. И… снова оказался на полу.
«Аббат» стоял надо мной и улыбался, подогревая моё и без того горячее желание свести счёты.
— «Кто встречает жизненные невзгоды стиснув зубы, обречен на хроническую головную боль», предупреждает известный петербургский врач Леонид Фролов. — В его голосе звучала прямо таки отеческое беспокойство о моём пошатнувшемся здоровье. И непосредственная и печальная озабоченность психическим состоянием подопечного.
Урод чёртов. Лекций по охране здоровья мне только не хватало. Я одним прыжком вскочил на ноги и снова атаковал своего противника. И опять очутился на полу.
— Ну же, смелее, Юрий. — Эта сволочь опять улыбалась. — Вы пережили огромный стресс, и теперь ищете, куда бы сбросить отрицательные эмоции.
Мудрая природа тысячелетия назад научила человека реагировать агрессией на внешние опасности. В мире, полном кровожадных хищников и враждебных племен, выживал тот, кто умел яростно обороняться от врага. Наших предков выручала сила мышц. Они напрягались в минуту опасности и расслаблялись, когда все было позади.
— Да пошёл ты.
На этот раз я попытался достать его в прыжке. Как вы понимаете — не попал и, всё так же сидя на полу, вынужден был выслушивать весь этот бред психиатрического нашего.
— Сегодняшний мир не стал милосерднее. Изменился лишь характер опасностей, причём в худшую сторону. Вас не растерзает тигр, — ну, это ещё как сказать, ведь попасть на обед к птеродактилю не намного приятней, чет быть съеденным полосатым хищником, — и не продадут в рабство. То, что вы пережили Юрий — не смертельно, но организм реагирует точно так же, как и тысячелетия назад — напряжением мышц. Тогда, после битвы, физически измотанное тело получало долгожданный покой. Так что, прошу вас, не стесняйтесь. Небольшая рукопашная схватка позволит освободиться от излишков отрицательной энергии и поможет вам быстрее прийти в норму.
