Русь юродская. История русского юродства в лицах и сценах

Русь юродская. История русского юродства в лицах и сценах

Каждый наш современник, живущий в третьем тысячелетии от Рождества Христова, найдет в этой книге множество восхитительных и поучительных историй о великих русских подвижниках, их провидческом даре и подвигах во имя Веры, Надежды и Любви. Блаженные истинно и свято умели ценить чудо жизни, ежедневно и ежечасно совершая поступки, возвышающие человека и приближающие его к Богу.

Жанры: Биографии и мемуары, История
Серии: -
Всего страниц: 118
ISBN: 978-5-386-14387-9
Год издания: 2021
Формат: Фрагмент

Русь юродская. История русского юродства в лицах и сценах читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Моему отцу Валерию Васильевичу – самому великодушному на свете человеку.


I. С употреблением в труд

Когда мы слышим в адрес кого-то: юродивый! – то чаще всего понимаем это как некое ругательство, как язвительное определение, уничижительную характеристику человека, сродни «придурковатому», «недалекому», «странному» и т. п.

Но вместе с тем отнюдь не забылось и не вышло из употребления и изначальное значение этого слова, классифицирующее его носителя как подвижника – юродивого Христа ради, – исполняющего особенный род христианского смирения.

Но если значение слова «юродивый» в толковании как будто не нуждается, то объяснить его этимологию, а следовательно, и понять исконную сущность самого юродства как явления сможет, наверное, далеко не всякий. Хотя корень «род» отчасти подсказывает происхождение всего слова.

В слове «юрод» («оурод», «урод») частица «ю» («оу», «у») соответствует санскритскому – «ava» или латинскому – «au». Если сравнить санскритские слова ava+pat – «низвергаться» и ava+jna – «мало ценить», латинские aufero – «уносить» и aufugio – «убегать», а также славянское ubezat, – то все начальные частицы здесь – и санскритская, и латинская, и славянская – оказываются подобными и, очевидно, служат для придания вновь образованному слову значения отторжения кого-или чего-либо, отчуждения, отделения, противопоставления части целому. Следовательно, «юрод» – часть, отделившаяся по известным признакам от целого. Таким образом, понятие «юродивый» (человек) можно дословно перевести с древнерусского на современный язык как «отверженный родом», то есть миром, «убежавший из рода», в смысле – из мира, из общества, «противостоящий роду». Этот этимологический анализ древнего понятия в значительной степени и раскрывает сущность самого юродства.

Церковь в определении подвига юродства исходит именно из такого толкования: юродивые избраны Богом для исполнения особого подвига христианского благочестия. Речь, разумеется, не идет о лжеюродивых, о лицах, симулирующих этот подвиг, которых на одного избранного Богом всегда приходилось несчетное множество. Как формулирует энциклопедический словарь «Христианство», юродивые не только добровольно отказываются от удобств и благ жизни земной, от выгод жизни общественной, от родства самого близкого и кровного, но принимают на себя вид безумных людей, не знающих часто ни приличия, ни чувства стыда и дозволяющих себе порою производить действия, совершенно порочные с точки зрения общественной морали.

И, естественным образом, мир смотрит на таких людей в лучшем случае как на несчастных убогих, а иногда и как на опасных «антисоциальных» выродков, отщепенцев. Причем непосредственное отношение мира к какому-либо отдельно взятому подвижнику, юродствующему Христа ради, крайне неоднообразно: оно колеблется в диапазоне от преследований и откровенной его травли до подобострастного почитания, как святого угодника. Вспомним, как в «Борисе Годунове» озорные мальчишки дразнят и щелкают по железной шапке юродивого Николку и как почтительно относится к нему сам царь: «Молись за меня, бедный Николка». Впрочем, для детей помыкать каким-то образом безответным, беспомощным и к тому же убогим ближним – это их обычное развлечение и даже, можно сказать, нормальное поведение. Но часто и великовозрастные отцы развлекались подобно детям – и от взрослых земляков юродивым приходилось то и дело терпеть всякого рода притеснения. С такими примерами мы еще не раз встретимся в нашем повествовании.



Так что же такое юродство? Какова идейная подоплека этого явления? Почему, зачем появилась такая форма христианского подвижничества, которая даже среди благоверных христиан зачастую воспринимается как дискредитирующий их верование эпатаж?

Юродство, именно как особенное христианское подвижничество, появилось в период, когда вера во Христа утвердилась в Римской империи, а затем и по всей Европе в качестве официальной религии, а христиане из прежних диссидентов, отверженных и гонимых, превратились с точки зрения идеологии новых европейских стран в благонамеренных обывателей. К этому времени основную массу христиан уже составляли люди, не выстрадавшие в борьбе с какими-то гонителями волю исповедовать свою веру, а принявшие эту веру как уже существующую господствующую государственную идеологию. Точно так же они сами или их недальние предки чуть раньше принимали господствующую языческую религиозную идеологию. Это обычное для любой цивилизации и в любом обществе индифферентное большинство, меняющее убеждения вместе со сменой начальства, всегда готово поклоняться каким угодно богам, лишь бы не быть заподозренным в неблагонамеренности. Кесарь язычник, и они – язычники, кесарь стал христианином, и они теперь христиане. И такой порядок нисколько не изменился за многие века. Уже в новейшее время мы стали свидетелями подобных же духовных исканий нашего собственного индифферентного большинства. В XX веке с этим большинством произошла еще более впечатляющая метаморфоза: когда на святой Руси установилась власть атеистического режима, так и народ в значительной своей массе из богоносца превратился в богоборца, но едва советская аристократия почему-то вдруг уверовала и выстроилась в храмах в шеренгу со свечками в кулаках, тут же и подданные устремились воцерковляться.


Еще от автора Юрий Валерьевич Рябинин
История московских кладбищ. Под кровом вечной тишины

Справедливо говорится: талант рождается в провинции, а умирает в столице. По захоронениям на столичных кладбищах можно изучать историю Москвы и всей России. Эта книга не просто путеводитель по кладбищам столицы, это основательное и емкое исследование истории захоронений, имеющих важное эстетическое и культурное значение.Юрий Валерьевич Рябинин — коренной москвич. Многие годы он изучает столичный некрополь и рассказывает о нем в своих книгах и публикациях. По его мнению, москвичом вправе именоваться любой житель столицы, у которого в московской земле похоронен кто-то из близких.


Твердь небесная

«Твердь небесная» – авантюрно-исторический роман, действие которого происходит в начале XX века. Отдельные ретроспекции уходят и в более отдаленное прошлое. В свое время молодой провинциальный служащий Александр Иосифович Казаринов случайно узнает о существовании в глухой местности на севере Китая крупного клада, спрятанного там во время так называемой Опиумной войны 1860 года. Одержимый идеей когда-нибудь добраться до сокровищ, Казаринов посвящает этому всю свою жизнь. Поиски клада осуществляются на фоне реальных исторических событий того времени.


Усадьба-призрак

Сборник прозы Юрия Рябинина (род. 1963) «Усадьба-призрак» совместил в себе элементы реализма, стилизации «под XIX век», детектива и психологического исследования. Каждая новелла Рябинина это и сюжетная головоломка, и пронзительно искренний рассказ о жизни простых людей, вовлечённых в жестокое и роковое движение истории. Время действия — канун великих потрясений. Грядёт Первая мировая война и революция… Блестящий стилист, Рябинин предвосхитил акунинские романы, иносказательно переваял образ ушедшей России — почти сказочный мир, оставшийся за порогом новой эпохи.


Мистика московских кладбищ

Книга Юрия Рябинина о московских некрополях — не просто путеводитель по кладбищам столицы, но, прежде всего, наиболее емкое и основательное исследование по истории захоронений, имеющих важное эстетическое и культурное значение. Повествование охватывает большинство московских кладбищ, в том числе и не существующих ныне — уничтоженных в разные годы. Книга раскрывает недостаточно изученный, мало освещенный пласт истории Москвы и может иметь значение как пособие по москвоведению и наиболее полный московский мартиролог.


Рекомендуем почитать
Первый удар. Повесть о будущей войне

Произведение Шпанова «Первый удар. Повесть о будущей войне», изданное перед самой войной, летом 1939 г., рекламировалась как «советская военная фантастика». Но она предназначалась отнюдь не для детей. Книгу выпустило Военное издательство Наркомата обороны и притом не как-нибудь, а в учебной серии «Библиотека командира». Книга была призвана популяризировать нашу военно-авиационную доктрину.


Пятно

Узнав о том, что у одного из советников депутата Госдумы есть коллекция дорогих художественных полотен, вор в законе, смотрящий, Владимир Петрович, даёт своим помощникам задание отобрать её. Советника депутата похищают, за большие деньги из тюрьмы доставляют специалиста «медвежатника», отбывающего серьёзный тюремный срок. «Бойцы» Владимира Петровича проникают на территорию коттеджа советника, картины увозят. Оставшийся в живых охранник, не может объяснить, почему он открыл ворота, и что было за «пятно», которое въехало или вошло на территорию.


Цветка

«После обеда Цветку отправили наловить солнечных зайцев. Было неохота. Она только-только разобрала радугу с заднего двора и настроилась складывать из нее мозаику. Но Мила и слушать ничего не желала. Нужны зайцы, и все тут…».


Мода в контексте визуальной культуры: вторая половина ХХ – начало XXI вв.

В книге мода исследуется как социокультурный феномен, рассматриваются современные научные подходы к изучению моды, дается анализ модных тенденций второй половины XX – начала XXI веков в контексте динамики европейской культуры исследуемого периода, определяются факторы, повлиявшие на формирование тех или иных модных тенденций. Рассматривается роль моды в конструировании визуальной компоненты современной культуры.Книга предназначена всем интересующимся проблемами современной моды, культуры и искусства, исследователям, дизайнерам, работникам модной индустрии, студентам профильных учебных заведений.


В.Грабин и мастера пушечного дела

Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.


«Еврейское слово»: колонки

Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.


Градостроители

"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.


Воспоминание об эвакуации во время Второй мировой войны

В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.


Старорежимный чиновник. Из личных воспоминаний от школы до эмиграции. 1874-1920 гг.

Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.