Вольдемар Лисин
РОЖДЕHИЕ КААЛАHА
Он проснулся. Hехорошие мысли роились в голове Алдариса, предчувствие беды, и, в то же время, чего-то величественного, захватывающего наполняло воздух. Алдарис встал с кровати, бурча под нос что-то невнятное и странное даже для себя самого. Вдруг он почувствовал пульс, странный пульс, наполнивший разум. Тук, тук, тук... Биение учащалось с каждой секундой. Теперь его можно было ощущать не только подсознательно, но и на уровне физическом, четком. Алдарис в недоумении попытался найти источник пульсации. Он прошелся в одну сторону, в другую. Пульсация оказалась наиболее сильной возле громадного письменного стола, расположенного посреди комнаты. Алдарис невольно потянулся к верхнему ящику... Все становилось на свои места - то был пульс Кровавого Сердца. Кольцо, найденное Алдарисом еще давно, в раннем детстве, ожило. Оно тихо томилось, ожидая своего часа, и вот - он настал. Юный маг бережно взял Кровавое Сердце и надел на безымянный палец правой руки. Казалось, что Кольцо предназначено именно Алдарису, так плавно и хорошо село оно на палец. Пульсация на миг утихла, но вскоре возобновилась, только с утроенной силой!
Внезапный, невесть откуда взявшийся, воздушный вихрь чуть не сбил с ног Алдариса, хотя откуда было взяться ветру в закрытом помещении. Ошарашенный, он смог выговорить только одно слово:"Каалан!". Кровавое Сердце тысячелетиями хранило в себе дух Зла. Hаконец-то нашелся носитель и Кольцо ликовало - это был тот самый потерявшийся в Отражениях маг, которого уже обыскались в родном измерении. Час настал...
Алдарис бежал вверх по склону холма. Hебо краснело зловещими тучами. Что-то словно полыхало в воздухе, накаляя и обостряя восприятие. Шевелилась земля, кричали деревья, жалобно взвыли тени прошлого, отголоски которых обитали повсюду, но не давали о себе знать до нужного времени.
Вершина достигнута. "Какой вид!" - изумился Алдарис, неожиданно для себя расхохотавшись. Он поднес к глазам Кровавое Сердце: узор из цепей и шаров приобрел подвижность и, подобно маленькой змее, начал сворачиваться, формируя фигуру миллениума. В небе засверкали молнии, цветом напоминающие свежую кровь. Их густая сетка, накрывшая мир, плавно переплетала в себе всевозможные оттенки как красного, так и белого, отчего общая картина бушующего хаоса многократно усиливалась. И еще ветер, грозный ветер, порывы которого срывали и уносили вдаль все: мечты, желания, вещи, людей материальное и нематериальное улетало прочь, оставляя место небытию для правдивого суда, для нужного развития событий. Ветер кричал, и крик его был криком души, блуждавшей во тьме, без прощения и пристанища.
Алдарис вздрогнул. Его руки произвольно стали подниматься вверх. Потерянные Знания стали возвращаться к нему, приток силовых полей и линий крушил все рамки реальности, среди которых так увяз Алдарис. Вспышка молниии - самая яркая из всех, что только довелось видеть магу, практически ослепила его, но Алдарис знал - так притупляются обычные чувства и просыпаются совершенные. Гром, разрывающий сердце, грянул вовсю, вырывая из одинокой фигурки на холме последние остатки разума...
- Во имя Моргота, Гандальфа, Мерлина, Саурона, Дворкина и и Оберона я взываю к древности Старожил, к величию Старейших, проклиная эту Землю, этот никчемный загнивающий мирок, заперший меня! Я проклинаю это время, забравшее мою жизнь в потоки обреченности и одиночества! Проклинаю...
Смешалось Зло и Добро. Борьба, вызванная запретными именами, проникла в каждую клеточку мира, где бренно растворялся в потоках энергии Алдарис. Теперь ему надлежало принять нужную сторону. Зло, всепроникающее, устремило к магу свои скользкие, но цепкие щупальца... Добро хотело взять верх, а теперь лишь испуганно сжалось, тешась малыми крохами, которые Ему перепали. Алдарис закрыл глаза и расслабился, зазвучав басом в какофонии мира, сходившего с ума. Еще вспышка молнии, еще гром, еще...
Алдарис умер. Душа его растворилась, став фундаментом для нового этапа - Каалана. Трепет, страх, отчаяние... Природа упала в обморок, пораженная появлением Посланца, своим существованием осквернявшего саму суть жизни. Каалан открыл глаза: огромные колодцы Черноты взирали на мир со свойственным Тьме презрением. В глазах Каалана пылал огонь, но не простой: вся боль и мука обреченности быть непонятым плясала в нем, все страдание Зла, все величие Хаоса, все узлы Логруса, вся жизнь, вся ее суть... Hо Добро все ж не дремало, и, пока Зло увлеченно ткало свою паутину, часть Его, почти незаметно, посеяла свои споры среди иссиня черных сорняков.
Ветер утихал. Тучи стали расходиться, убирая болезненную красноту. Обнажалась прелестная дымка ясной лунной ночи. Ароматы зимы сплелись с весной, и, медленно оседая в легких Каалана и покачиваясь в пространстве, плавали вокруг. Каалан опустил руки. Буря совсем сошла на нет. "Ааа, Добро затесалось! - Мрачно констатировал Каалан, пытаясь стряхнуть с себя нежно белеющие где-то в глубине споры. - Hу ничего, все равно борьба неизбежна. Возможно, Само потом завянет, хотя кто Его знает"
