Родовая земля

Родовая земля

Герои этого увлекательного повествования — сибирские крестьяне, оказавшиеся на сломе эпох. Революционная смута, Гражданская война, крушение традиций… и на фоне этих трагических событий любовная драма главной героини Елены, сложные судьбы её родных и односельчан. Прошедшие через горнило испытаний и потерь, герои укрепляются в мысли, что основа человеческой жизни — это семья и вера, родная земля, дающие силы и поддержку. Неслучайно Валентин Распутин сравнивал «Родовую землю» Александра Донских с «Тихим Доном» Михаила Шолохова.

Жанр: Историческая проза
Серия: Сибириада
Всего страниц: 124
ISBN: 978-5-4484-0251-7
Год издания: 2018
Формат: Полный

Родовая земля читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

1

По окованной льдом Ангаре, по заснеженному великому Московскому тракту, по сугробистым улицам прибрежного села Погожего — по всей многовёрстной приангарской долине беспрерывно и нудно тянул до самого конца марта жалящий хиус, а небо оставалось тяжёлым, провисшим, и казалось, что не бывать завершению этой лютой долгой зимы 1914 года. Однако одним апрельским утром в лицо по обыкновению спозаранок вышедшего на свой просторный дощатый двор Охотникова дохнуло смолистым запахом пригретых солнцем сосен, и он сказал, поднимая обветренное бородатое лицо к чистому небосводу:

— Дождались-таки вёснушку, родимую. Господи, помилуй, — троекратно перекрестился и поклонился Михаил Григорьевич на малиновый восход.

И несколько дней солнце так припекало, что глубокий, но уже губчатый снег стал спешно сходить, оседая и синё темнея. Гремели мутные ручьи, в логу на западном краю Погожего они свивались в быструю пенную реку, которая, сметая на своём пути навалы сушняка и суглинка, врывалась в Ангару и растекалась по её льду жизнерадостным грязевым тестом, словно Ангаре следовало под этим жарким солнцем испечь блин или пирог.

— Припозднилась Ангара — масленица уж минула, — говорили пожилые погожцы, посматривая на развесёлое половодье, ожидающе и томно чернеющие поля и огороды.

— Ничё: блины уплетать завсегда приятно.

Вечером, накануне Великого четверга, Любовь Евстафьевна, чтобы большое скотоводческое хозяйство Охотниковых набиралось сил, стояло ещё крепче, по старинному поверью поставила под образами в горнице свежеиспечённый хлеб с плошкой соли. Всей семьёй помолились, стоя на коленях перед ликом Богоматери.

— Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного, — своим солидным, но простуженным голосом произнёс Михаил Григорьевич и, расправляя сутулые широкие плечи, поднялся с колен. Все повторили за хозяином молитву и тоже поднялись с пола, застеленного разноцветными домоткаными дорожками.

Тонко, не по-деревенски сложенная восемнадцатилетняя Елена прикрывала губы ладонью, — она улыбалась, нарушая общее торжественное, серьёзное настроение всей семьи. На ней было васильковое в белом горошке платье, утянутое пояском на узкой талии, в длинную русую косу были вплетены розовая и бордовая атласные ленты. От девушки веяло свежестью, задором.

— Ты чиво, егоза? — с притворной взыскательностью спросила облачённая во всё чёрное и туго повязанная большим тёмным платком Любовь Евстафьевна любимицу внучку, слегка подталкивая её из горницы: с глаз Михаила Григорьевича, который строго глянул на дочь.

— Баба, голубушка, а если я поем этого намоленного хлеба — не отобьюсь от нашего дома? — шепнула она в самое ухо Любови Евстафьевны, игриво сверкая глубоко посаженными глазами и проводя распушенным концом косы по носу и губам бабушки.

— Озорница ты наша! Энтот хлеб по кусочкам в Пасху коровам дадим, чтобы они, наши кормилицы, не отбились летом от стада, не заблудились да не сгинули. А ты что, тёлочка у нас?

— Ага, тёлочка, — льнула к бабушке Елена.

Они, минуя двор, вошли в пристрой: любили бабушка и внучка наедине пошептаться. От протопленной, недавно выбеленной печи лениво, ласкающе тянуло теплом. Обе присели на широкие полати, застеленные пуховым матрацем и холщовой накидкой. На стене висела цветастая шёлковая китайка, изображавшая диковинные растения и мужчин с косицами, но с мечами. Елена погладила китайку, в задумчивости опустила белую тонкую руку. Сидела молча, склонив голову. Любовь Евстафьевна смуглыми старческими, но ловкими пальцами скатывала овечью шерсть. Шуршало веретено. На лавке потягивался крупный рыжий кот. На стене мерно тикали красного дерева немецкие часы.

— Что, Ленча, загрустила? Не охота взамуж?

— Не хочу, — твёрдо сказала Елена, поднимая красивую гордую голову.

— Неужто вовсе не люб тебе Семён Орлов?

— Когда сватали, казалось, что люб. А теперь — не знаю.

— Семён — парень ладный, работящий. Слюбитесь, чай.

— А если не слюбимся?

— Дети пойдут — слю-у-у-у-бят. Ишо как слюбят!

— Я хочу сразу любить. Сильно, сильно любить! Чтоб сердце обмирало. Чтоб дух забирало так, будто с горки несусь.

— Ишь чего захотела. Сильно любить, голубушка, можно только Христа. А нам надо друг к дружке так относиться, чтобы Господа не гневить.

Но Елена прервала Любовь Евстафьевну, пристально и строго заглядывая с наклоном головы в её опущенное над рукодельем морщинистое лицо:

— А скажи: ты по любви под венец пошла?

— По любви, а то как же. — Бабушка положила на подол веретено, участливо посмотрела на взволнованную Елену: — Запуталась ты, дева?

— Не знаю, — резко ответила Елена и в её зрачках остро вспыхнуло. — Сердце молчит. Молчит. Молчит. — Она уткнулась лицом в мягкое плечо бабушки.

Вошёл с улицы Охотников-старший — Григорий Васильевич, слегка припадая на пораненную в отрочестве правую ногу. С натугой стягивал, покряхтывая, грязный хромовый сапог.

— Давай, деда, помогу. — Елена стянула с него второй сапог. Он в благодарность потрепал её по затылку.

Сели пить чай из бокастого начищенного самовара; хрустели сладкими сухарями. Старики вели неторопливый разговор о приближающемся посеве, о необычайно тёплой погоде, которая, несомненно, поспособствует обильному урожаю и нагулу скота. Елена затаённо молчала и рассеянно слушала. В её глазах было сумрачно и темно. Поцеловав стариков и пожелав спокойной ночи, ушла в основной дом-пятистенок; там у неё была своя горенка.


Еще от автора Александр Сергеевич Донских
Божий мир

В книгу «Божий мир» сибирского писателя Александра Донских вошли повести и рассказы, отражающие перепутья XX века – века сумбурного, яростного, порой страшного, о котором вроде бы так много и нередко красочно, высокохудожественно уже произнесено, но, оказывается, ещё и ещё хочется и нужно говорить. Потому что век тот прошёлся железом войн, ненависти, всевозможных реформ и перестроек по судьбам миллионов людей, и судьба каждого из них – отдельная и уникальная история, схожая и не схожая с миллионами других.


Отец и мать

Новый роман-дилогия известного сибирского писателя рассказывает о сложной любовной драме Екатерины и Афанасия Ветровых. С юности идут они длинной и зачастую неровной дорогой испытаний и утрат, однако не отчаялись, не озлобились, не сдались, а сумели найти себя в жизни и выстроить свою неповторимую судьбу. Связующей нитью через весь роман проходит тема святости отцовства и материнства, Отечества и семьи, любви к родной земле и людям.


Ручьём серебряным к Байкалу

Роман известного сибирского писателя А. Донских "Ручьём серебряным к Байкалу" - это история о возможности или невозможности счастья, о преступлении и наказании, о злодеянии, граничащем с подвигом, и о подвиге, похожем на злодеяние. Жизнь главного героя Льва Ремезова посвящена настойчивым поискам любви в самом высоком смысле этого слова. Пример собственных родителей, исковеркавших судьбы друг друга, приводит его к мысли о том, что свою спутницу мужчина должен выбирать и воспитывать с младых ногтей, буквально сотворив её для себя.


Яблоневый сад

Новая книга лауреата литературной премии им. В. Г. Распутина, известного иркутского писателя Александра Донских составлена из очерков, статей и бесед, написанных автором в разное время. Их объединяет то, что они посвящены истории нашей родины, непростым размышлениям о ее судьбе, о людях, составляющих ее народ, о ее настоящем, прошлом и будущем. «Подумайте, – призывает автор, – в какую землю и что мы сеем? Земля – жизнь как есть, семена – наши дела и мысли. Что же мы пожнём в скором времени или через многие годы? Какое поколение поднимется на бескрайнем русском поле жизни?».


Рекомендуем почитать
Путешествие души

Повесть "Путешествие души" рассказывает о человеке, прожившем долгую жизнь в Москве, пережившем и испытавшем все, что пережил и испытал наш народ. Повесть отличает философский настрой, социальная направленность, глубокий психологизм, присущие всему творчеству писателя. Опубликовано в журнале Новый Мир №№ 1-2 за 1991 год.


Все связано

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Старые черти

Люди творчества. Люди искусства. Или просто — пожилые супружеские пары, осевшие в маленьком валлийском городке.Когда-то у них было все — и успехи, и поражения, и любовные интрижки, и бурные страсти… А теперь?Им остается либо искать утешение на дне бутылки, либо снова и снова переживать маленькие междоусобные войны далекого прошлого и пытаться — в шутку, не всерьез — продолжать их в настоящем.Кто кого любил — или не любил? Предал — или не предал? Изменил — или сохранил верность?День за днем. Год за годом.А напряжение копится — и однажды прорвется в совсем уже не шуточном противостоянии…


Золотая книга о Брюсе Ли

Настоящая книга является анализом и данью человеку, который во-истину стал легендой времени; бойцом, каждая мысль которого была направлена к усовершенствованию сочетания философии и искусства боя.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


Молитва за отца Прохора

Это исповедь умирающего священника – отца Прохора, жизнь которого наполнена трагическими событиями. Искренне веря в Бога, он помогал людям, строил церковь, вместе с сербскими крестьянами делил радости и беды трудного XX века. Главными испытаниями его жизни стали страдания в концлагерях во время Первой и Второй мировых войн, в тюрьме в послевоенной Югославии. Хотя книга отображает трудную жизнь сербского народа на протяжении ста лет вплоть до сегодняшнего дня, она наполнена оптимизмом, верой в добро и в силу духа Человека.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


Странный век Фредерика Декарта

Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.


Лонгборн

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.


Здесь русский дух...

Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.


Страна Соболинка

На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.


Каторжная воля

На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?


Тени исчезают в полдень

Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.