Случайно прочитав сетевую публикацию Валда Фэлсберга (это был рассказ Последний Прокол Протокола), подумала: «Вот как надо писать». Так никто сейчас не пишет. И никогда не писал ранее.
Всем известно бытующее мнение, что классическая литература исчерпала себя: невозможно придумать ничего нового, раскрыть по-другому ранее сказанное или выразить это в неиспользованной доселе форме. Поиск оригинальной идеи и смысла приводит либо в тупик, обрушивая сюжет и стиль, либо в абсурд, выдаваемый за остроумие и понимаемый только самим написавшим.
В Риге живёт и творит невозможное интересный автор. Настоящий живой классик. И одновременно — новатор в плане идей и сюжетов, но не в меньшей мере — и в совершенствовании уникальных языковых возможностей. Автор, открывший собственный новый жанр в литературе — антиголливуд. В творчестве Фэлсберга вечные темы нашей жизни предстают в неожиданном ракурсе, и обыденный мир вдруг оказывается перед читателем невиданно знакомым — таким, какой он есть…
Каждым рассказом Фэлсберг рушит штампы и догмы, уводя читателя от привычной кинематографичной литературности прямо в реальную жизнь. От всезнающего оценочного мышления — к осознанию сути, к поиску истинного себя самого. От привычных лживых масок, школярской правильности и комплексов — к правде, искренней и настоящей, зачастую — жуткой, а также и наоборот: вместо ожидаемой жути вдруг поражая светлой развязкой. Знай мы все прописные истины, жизнь нам слишком наскучила бы. Быть может, настолько же, как мы наскучили бы жизни, их зная. (Фэлсберг В. Сибилла). И всё преподнесено ярким, колоритным, искрящимся языком неологизмов и каламбуров, парадоксов и перевёртышей, с присущим писателю тонким юмором, в математически логических структурах: с отсутствием лишней красивости и масочно-лицемерной скорлупы.
Особого внимания заслуживают эротические описания автора: виртуозная эквилибристика на тонкой грани между натуралистической подробностью и лиричностью, не скатываясь ни в физиологизм, ни в эвфемизм.
Читатели Валда Фэлсберга — люди разные, и мнения о его текстах полярны, но, как правило, остры: от яростного возмущения честной обнажаемостью автором человеческой сущности до восторженного восхищения… тем же.
В последнее время читатель отвык от восприятия литературных шедевров. Тем интереснее будет прочесть современного писателя с самобытным классическим слогом. Хотя с непривычки такое чтение может пойти с трудом, эту книгу не пробежать глазами по диагонали, не закрыть на полуслове. Я пишу для повторного чтения, — говорит сам автор. — Кто умеет сразу повторно, первый раз пусть пропустит.
Данный сборник мог бы по праву быть издан в серии «Интеллектуальный бестселлер» (известного российского издательства), предоставляя истинное умственное удовольствие, одновременно и сопереживание и развлечение гурману Текста.
Оксана Оносова, Заведующая отделом комплектования и обработки литературы, МБУК г.о. Тольятти «Тольяттинская библиотечная корпорация»
Ровно в час дня без стука открывается дверь моего кабинета. Не со стороны абонентского зала, нет. Со стороны внутреннего офисного помещения.
— По какому вопросу? — я устремляю взгляд сквозь золотистую прядь.
— Порадовать нечем, хозяйка! — дверь закрывается. — К сожалению, как обычно: с претензиями.
Щелкает замок.
— Рассказывайте! — я само внимание.
* * *
— Я давно ваш абонент. И патриот вашей компании, кроме шуток. Это меня и привлекает — если вы меня примете…
— Неужели поэтому решили поменять работу?
— Не совсем. Просто перебрался в столицу. Досталась квартира в наследство. Прямо за углом, в трех шагах ходьбы. Жена пока дома, с малышом, всего годик.
Светлая рубашка, галстук стального цвета, темно-серый костюм. Сидит как влитой, не выдает ни бицепсов, ни пивного живота — что у кого может скрываться под пиджаком. Классически, безупречно, бесстрастно.
— Ваше «си ви» многообещающе. Какие у вас еще сильные стороны?
* * *
— Даже не знаю, с какой стороны начать, — темно-серый костюм опускается в кресло гостевого уголка и небрежно закидывает лодыжку правой ноги на колено левой, обнажая черный носок и волосатую голень. Зеленоватые глаза упираются прямо в мои.
— Начните с начала, не стесняйтесь!
Я выбираюсь из своего компьютерного загона, опускаю жалюзи над деловой панорамой приемной и направляюсь к круглому стеклянному столику. Сажусь напротив визитера и тоже закидываю ногу на ногу. Но колено на колено — без всяких вольностей. Лишь на мгновенье шлица деловой юбки обнажает кожу над чулком цвета загара.
— В конце недели как всегда — перебои связи! Короче, полный карман хлама — бестолку! — по-мужски отманикюренные ногти брезгливо швыряют на стол два мобильника и айфон.
— А вам разве недостаточно связи по рабочим дням?
* * *
— Я с малых лет привык работать. Без выходных. Знаете ведь, как в деревне. Могу косить, корову доить, все умею делать!
