Продажная
девка
Генетика
МОСКВА «Издатель Быстров» 2006
Оформление серии художника П. Волкова
ББК 87.21 М 92
Мухин Ю.И.
М92 Продажная девка Генетика. — М.: Издатель Быстров, 2006. — 416 с. — (Русская правда).
ISBN 5-9764-0043-4
Долгожданная новая книга Юрия Мухина — острая, бескомпромиссная, в лучших традициях газеты «Дуэль», главным редактором которой он является.
Популярнейший, историк и публицист вновь подвергает беспощадной критике и осмеянию основополагающие «либеральные» мифы — о «царице наук» генетике, о «великом ученом Вавилове» и «авантюристе Лысенко», о «Голодоморе» начала 30-х годов прошлого века и др., — неопровержимо доказывая, что многие из «истин», вбитых в «демократическое сознание», на самом деле не выдерживают проверки логикой и здравым смыслом.
Эта книга — настоящее промывание мозгов, «покушение на миражи»: она заставит усомниться в самых устоявшихся и «общепризнанных» мнениях и начать наконец-то думать собственной головой, а не импортным телевизором.
ББК 87.21
© Мухин Ю.И., 2006 © ООО «Издатель Быстров», 2006
ISBN 5-9764-0043-4
А есть ли у вас ученые?
— Есть, и очень много! — не без иронии ответил Маленький Скорпион.
— Обилие ученых свидетельствует либо о расцвете культуры, либо об ее упадке.
Смотря по тому, что понимать под учеными.
Лao Шэ.«Записки о кошачьем городе»
Предисловие
Сравнение журналистов с проститутками уже навязло в зубах, но, надо сказать, это сравнение достаточно корректно — в Подавляющем числе случаев так оно и есть. За славу и гонорары многие журналисты продадут что угодно и предадут кого угодно. Однако их поведение во многом объясняется профессиональной глупостью журналистов. Это люди, которые умеют ловко составлять предложения из слов, и только. Из остальной жизни они достаточно хорошо знают и образно представляют себе только то, как есть и как трахаться, — в этом они, безусловно, компетентны. Но ведь жизнь этим не ограничивается, и профессиональному журналисту, чтобы заработать свои гонорары, нужно писать о многом ином, если не обо всем. И о политике, и об озоновых дырах, и о финансовых спекуляциях, и о высадке американцев на Луну, и т.д. и т.п. Как им быть? В этом случае они запоминают нечто, что кажется им умным, и начинают об этом писать, добавляя к писанине собственные суждения и домыслы.
Но у кого в нашем обществе можно узнать что-то умное, чтобы потом это повторять? У авторитетов, которым молва (эти же самые журналисты) приписывает особый ум. И вот если вы обратите на это внимание, то в народной молве каким-то особенно большим умом обладают ученые. Сплошь и рядом именно их суждения и заключения тиражируются средствами массовой информации.
А на самом деле как быть с умом ученых и с их «компетентными» заключениями? Насколько им можно верить?
Во-первых, если вы присмотритесь внимательно, то собственно об уме ученых (т.е. о том, действительно ли они умны) и речи никогда не идет, поскольку у нас в обществе царит глупейшая в своей основе догма: у нас умным считается тот, кто имеет много авторитетных дипломов о некоем образовании, если уточнить, то много раз сдавал некие экзамены или их аналоги (скажем, защищал диссертации). Мы реальный ум, реальные знания и, главное, умение пользоваться этими знаниями, то есть умение дать действительно компетентный совет, по своей глупости путаем с количеством экзаменов, которые этот человек сдал.
Вот на память приходит случай из времени моей учебы в Днепропетровском металлургическом институте в конце 60-х годов прошлого века. Одно время был у нас в группе вечный студент. Он подошел к нашей группе 1 сентября, когда мы начинали второй курс, познакомился. Мы все пошли на «кафедру автоматики» — в пивбар, оснащенный автоматами по продаже пива, — отмечать встречу и начало учебного года, а по ходу знакомства выяснилось, что он учился уже чуть ли не шесть лет и чуть ли не во всех вузах города и к нам он попал, по-моему, из Днепропетровского института инженеров транспорта. Учился два-три года, а потом переходил в другое учебное заведение. Странный был парень, думаю, что он чем-то промышлял, а учеба в институте для него была чем-то вроде «крыши», и, надо полагать, у него был и какой-то блат, иначе я не представляю, как так можно было «учиться». Попив с нами пива, он пропал и появился в разгар зачетной недели, выпрашивая конспекты и спрашивая, что, где и кому надо сдать. Как ни странно, но он сдал кое-какие зачеты и начал сдавать сессию, но, конечно, не по графику группы, а самостоятельно, являясь к нашим преподавателям, принимавшим экзамены у других групп. Иногда мы с ним сталкивались в коридорах, и тут он рассказал, как сдал сопромат самому Павленко — ужасно строгому старому профессору.
Он пришел на кафедру сопромата, когда Павленко принимал экзамен, как потом оказалось, у какой-то группы третьего курса — у тех, у кого преподавание сопромата шло не как у нас — два семестра второго курса, — а начиналось со второго семестра второго курса и заканчивалось в первом семестре третьего. Зашел, взял билет, сел, вынул под партой учебник, нашел по оглавлению темы билета, нашел нужные страницы, послюнявил их у корешка, чтобы не трещали при отрыве (я о таком способе впервые услышал от него), положил их на парту, переписал и пошел сдавать. Что-то отрапортовал Павленко, ни на один дополнительный вопрос, естественно, не ответил, но Павленко был в благодушном настроении, открыл его зачетку и вписал в нее «уд.». А потом упрекает:
