Один мой друг, литератор и философ, в один прекрасный день объявил мне, не то в шутку, не то всерьез:
— Вообразите себе: со времен нашей последней встречи я обнаружил дом, ставший вместилищем потусторонних сил и в самом центре Лондона!
— В самом деле? Потусторонние силы? Привидения, вы хотите сказать?
— На этот вопрос я затрудняюсь ответить; вот все, что я знаю: шесть недель назад мы с женой отправились на поиски меблированных комнат.
Проходя по тихой улочке, в окне одного из домов мы увидели объявление:
"Сдается внаем". Местоположение нам понравилось; мы вошли, одобрили помещение, сняли его на условиях еженедельной оплаты и уехали уже на третий день. Ни за что на свете жена моя не согласилась бы задержаться в доме; и я тому не дивлюсь.
— Что же вы видели?
— Прошу прощения: я не желаю, чтобы меня высмеяли как суеверного выдумщика; с другой стороны, не могу настаивать, чтобы вы приняли на веру мои утверждения; не имея возможности убедиться на собственном опыте, вы бы сочли их в высшей степени неправдоподобными. Скажу только вот что: не столько увиденное и услышанное (здесь вы можете справедливо предположить, что мы одурачены собственной разыгравшейся фантазией, либо стали жертвами ловкого мошенничества со стороны других) заставило нас уехать, но неописуемый ужас, что охватывал нас обоих всякий раз, когда мы проходили мимо двери некоей необставленной комнаты, в которой мы ровным счетом ничего не видели и не слышали. А самое невероятное чудо состоит в том, что впервые в жизни я согласился с женой, она у меня ума небольшого, и признал, после третьей ночи, что на четвертую мы в доме не останемся. Засим на четвертое утро я вызвал экономку (ту особу, что присматривала за особняком и прислуживала нам) и объявил ей, что жилье нас не устраивает и до конца недели мы не задержимся. Она сухо ответила: "Я вас вполне понимаю; вы пробыли дольше других жильцов. Мало кто оставался на вторую ночь; вы первые, кто выдержал третью. Я так понимаю, что они отнеслись к вам по-доброму".
— Они? Кто такие "они"? — Переспросил я, натянуто улыбаясь.
— Ну как же, призраки дома, кто бы они ни были. Меня они не тревожат; я помню их с незапамятных времен: тогда я жила в этом доме, и отнюдь не в качестве прислуги; я знаю, что однажды они меня убьют. Что мне за дело! Я стара, и в любом случае жить мне осталось недолго; а тогда я стану одной из них и вовеки не покину этих стен. Женщина говорила с такой мрачной обреченностью, что благоговейный страх не позволил мне затягивать беседу. Я заплатил за неделю, и мы с женой только порадовались, отделавшись так дешево.
— Вы возбудили мое любопытство, отозвался я, больше всего на свете мне хотелось бы провести ночь в доме с привидениями. Не будете ли вы столь добры дать мне адрес того особняка, который вы столь бесславно покинули?
Приятель снабдил меня адресом, и, расставшись с ним, я отправился прямиком к указанному дому.
Особняк расположен на северной стороне Оксфорд-стрит, в безликом, но респектабельном проулке.
Я нашел дом заколоченным; на окне не висело объявлений, и на стук мой никто не отозвался. Я уже собрался было уходить, как вдруг меня окликнул мальчишка из пивной, собиравший по соседству оловянные кружки:
— Вам нужен кто-то из этого дома, сэр?
— Да, я слыхал, что дом сдается внаем.
— Сдается! Да ведь домоправительница-то умерла, вот уже три недели как умерла, и нет такого человека, что согласился бы там пожить, хотя мистер Дж. предлагает ужас как много денег. Моя мать у него в поденщицах, так он посулил ей фунт в неделю только за то, чтобы она открывала да закрывала окна, только она ни в какую.
— Ни в какую? Почему же?
— В доме призраки; старуху-домоправительницу нашли мертвой в постели, с широко открытыми глазами. Говорят, сам дьявол задушил ее.
— Вот вздор! Ты упомянул мистера Дж., это владелец особняка?
— Да.
— Где он живет?
— На Г.-стрит, номер такой-то.
— Чем он занимается? Каким-нибудь предпринимательством?
— Нет, сэр, ничем таким особенным; просто одинокий холостяк. Я вознаградил мальчишку за любезно предоставленные сведения и проследовал прямиком к мистеру Дж. на Г.-стрит, каковая находилась неподалеку от улицы, обремененной зловещим особняком.
Мне повезло: я застал мистера Дж. дома.
Он оказался пожилым джентльменом с умным взглядом и приятными манерами. Я назвал себя, и с полной откровенностью изложил свое дело. Я сообщил, что мне стало известно, будто пресловутый особняк считается прибежищем потусторонних сил; что я сгораю от желания изучить дом с репутацией столь сомнительной; чтo я буду весьма признателен, ежели владелец позволит мне его снять, пусть только на одну ночь. Я изъявил готовность заплатить за эту привилегию ровно столько, сколько ему угодно запросить.
— Сэр, отозвался мистер Дж. весьма учтиво, дом в полном вашем распоряжении, причем на любой срок, длительный либо краткий. О ренте не идет и речи; напротив, я стану почитать себя вашим должником, ежели вы разгадаете причину странных явлений, что в настоящий момент сводят ценность особняка на нет. Я не могу сдать его; не могу даже нанять слугу, чтобы тот поддерживал порядок и отвечал на звонки. К сожалению, привидения разгуливают по дому (да простится мне это выражение) не только ночью, но и днем; хотя ночные беспорядки носят менее приятный и зачастую менее безобидный характер. Злосчастная старуха, что умерла там три недели назад, была нищенкой; я взял ее из работного дома, потому что родственники мои знавали ее еше ребенком; некогда она располагала достаточными средствами, чтобы арендовать помянутый дом у моего дяди.
