Любомир Фельдек
Потерянная принцесса
Действие детективной сказки (а к вашему сведению, сказки бывают и детективные) - действие сказки, которую я собираюсь рассказать, начинается в тот момент, когда на башне королевского замка в главном городе королевства (его названия мы упоминать не будем) колокол отбивал полночь.
Удары колокола разбудили королеву Евлалию Загуменную. Точнее, королеве Евлалии приснилось, что её разбудили удары колокола. И она продолжала досматривать сон. Будто бы садится она в постели. Садится и пристально вглядывается во тьму. Потом тихо окликает:
- Эмиль!
Ответа нет.
- Эмиль! - громче позвала королева.
Соседняя постель заскрипела, заспанный король Эмиль сел.
- Чего тебе не спится, Евлалия? Жажда одолела? - спросил он сердито.
- При чём тут жажда? У меня такое предчувствие, будто только что произошло несчастье! - воскликнула королева Евлалия.
- Бабьи бредни! - проворчал король Эмиль. - Сколько раз тебе говорено, не ешь на ночь сосиски из конины! От них у тебя дурные сны.
- Да, раз я их люблю! - вздохнула королева.
И вот - это снится королеве Евлалии - наутро выясняется, что той ночью действительно исчезли принцесса Гиацинта Загуменная и оруженосец Додо Волчек, стороживший дверь в её опочивальню. Его величество король Эмиль немедленно отдал приказ одеть всё королевство в чёрное траурное сукно, бить в барабаны и повсеместно объявлять, что король отдаст полкоролевства тому, кто найдёт его дочь.
На следующий день - продолжает сниться королеве Евлалии - является к королю юноша, назвавшийся сыщиком Лежебокой.
- Пан Лежебока, - обратился к нему король Эмиль. - Я и моя супруга Евлалия премного о вас наслышаны и верим, что вы разыщете не только нашу дочь Гиацинту, но и похитившего её злодея Додо Волчека.
- Кто-нибудь видел их в момент похищения? - сухо спросил сыщик Лежебока, не вынимая изо рта элегантную короткую трубку.
- Нет, - рассеянно ответил король. - Но всё свидетельствует...
- ...о том, что мне придётся произвести в вашем замке обыск, - прервал его сыщик Лежебока. - Не возражаете?
- Что вы, что вы! - воскликнул король. - Я разрешаю вам обыскать каждый угол!
- Благодарю. Тогда выверните, пожалуйста, ваши карманы.
- Я?! - удивился король Эмиль.
- А то кто же? - ответил сыщик.
Его таинственный ответ привёл короля в замешательство. Одну за другой выложил он из карманов на стол свои вещи: королевское удостоверение, несколько игральных шариков, фотографию киноактрисы Клаудиа Кардинале, ключ от королевского сейфа, отмычку и листок бумаги, где было написано: "Купить литр обезжиренного молока, литр жирного, дрожжи и рояль".
Затем сыщик Лежебока достал из кармана своего клетчатого пиджака лупу. Взял фотографию Клаудиа Кардинале и, держа так, чтобы видел король, навёл на неё лупу. И сразу стало видно, что за прозрачной занавеской в доме, перед которым снимали актрису, стоит столик, а возле него сидят трое мужчин.
- Узнаёте кого-нибудь? - спросил сыщик Лежебока.
- Нет, - покачал головой король Эмиль.
- Гм, гм, - пробормотал сыщик, которому фотография актрисы явно понравилась, - эту фотографию с вашего позволения я забираю, остальные вещи можете положить в карман.
Сыщик подошёл к окну. Весь город лежал перед ним как на ладони.
- Не правда ли, обычай затягивать город в чёрное сукно, когда пропадает принцесса, довольно стар? - спросил он.
- Безусловно, - согласился король Эмиль.
- И наверняка известен каждому жителю королевства, в том числе и суконщику. Сколько вы заплатили ему за чёрное сукно?
- Сто тысяч, - признался король Эмиль.
- Ну и ну, - хмыкнул сыщик Лежебока. - Недурной куш! Ради такой прибыли стоило похитить принцессу!
- Я восхищён вашей проницательностью! - воскликнул король. - Мне бы это и в голову не пришло! Сейчас же велю послать за суконщиком.
- Я уже сделал это, - произнёс сыщик Лежебока и показал на дверь.
Дверь распахнулась - стражники втащили сопротивляющегося человека.
- Да это же писатель Суконный! - воскликнул король Эмиль, когда-то учившийся с Суконным в одном классе. - Это вовсе не суконщик!
- Суконный или суконщик - не всё ли равно! Стоит ли обращать внимание на такие мелочи, - проворчал Лежебока.
Тут писателю Суконному удалось наконец освободить руки, и он выхватил из кармана дату. Этот писатель был известен тем, что под каждым своим произведением ставил дату - когда оно написано. Обычно это были очень старые даты, что вызывало к нему особое уважение. Все почтительно качали головами:
- Представьте себе, это написано ещё в ту пору, когда никто о таких произведениях и не помышлял!
И снимали шляпы. А у кого не было шляпы, тот бежал за ней в ближайший шляпный магазин.
Словом, даты писателя Суконного были сильнейшим его оружием. И потому, решив сразиться со стражей, он обратился к помощи наисильнейшего своего оружия. И вытащил из кармана дату 1.1.1, то есть: первое число первого месяца первого года. А если хорошенько приглядеться, эта дата напоминает трезубец оружие, которым пользовался ещё владыка морских пучин Нептун. Взмахнул писатель Суконный датой-трезубцем, метнул - и она полетела, полетела... И вонзилась прямо в грудь королевы Евлалии, туда, где, по всей вероятности, находилось её сердце.
