Осень 1805 года
Портсмут, Англия
Салли Кент уже не раз примеряла поношенные мундиры своих братьев, но только сейчас впервые ощутила себя в одном из них так, будто он пошит специально для нее. Салли была высокой, худощавой и довольно-таки сильной для девушки, однако, облачившись в униформу Королевского военно-морского флота, чувствовала себя не просто сильной, а могущественной. Достаточно могущественной, чтобы игнорировать внутренний голос, настойчиво твердивший, что ей следует остаться на берегу и продолжать учиться светским премудростям, необходимым истинной леди. Достаточно могущественной, чтобы не бояться неминуемого скандала. Достаточно могущественной, чтобы позволить младшему брату следовать избранной им стезей.
Ричард отверг все требования долга и чести. Он покинул семью и уже не вернется.
Тем утром он просто исчез, словно смытый непрекращающимся дождем, вместо того чтобы надеть униформу и отправиться на борт фрегата «Дерзкий» вместе с другими гардемаринами.
Ричард покинул ее, оставив все свое снаряжение.
И она решила этим воспользоваться. Стараясь заглушить чувство вины, Салли потуже обмотала грудь полосой хлопковой ткани и полностью облачилась в униформу гардемарина – линялый синий мундир, белые штаны и черные башмаки с пряжками. Затем нахлобучила до самых глаз шляпу, с колотящимся сердцем спустилась по лестнице и вышла из таверны. Проглотив страх, проследовала по мокрым булыжникам мостовой и вскоре очутилась в том месте на залитом дождем причале, куда должен был явиться ее брат.
– Ричард Кент?
Поджидавший у пирса лейтенант бросил на нее суровый взгляд из-под своей промокшей треуголки. Он стоял в полный рост на корме пляшущей на волнах шлюпки, не обращая внимания на мерзкую погоду и качку. На его сумрачном челе, между темными бровями, залегли две вертикальные борозды, однако голос оказался на удивление ровным и спокойным.
– Мистер Кент, это Королевский военно-морской флот, а не какое-нибудь церковное празднество. Мы не обязаны посылать вам особое приглашение.
– Так точно, сэр, – отозвалась Салли, стараясь говорить басом. – Я Ричард Кент.
– Знаю, – буркнул офицер. – Забирайтесь в шлюпку.
Салли резко опустила голову, уткнувшись подбородком в ворот мундира, стремясь скрыть лицо под полями шляпы. Она узнала бы этот низкий голос и лаконичную манеру речи при любых обстоятельствах, даже сквозь шум дождя.
Это был не кто иной, как Дэвид Сент-Винсент Коллиар.
Но узнает ли он ее?
Когда Салли видела его последний раз, ему исполнилось восемнадцать, и он готовился к сдаче экзамена на получение лейтенантского звания. В то лето ее брат Мэтью привез его к ним домой в Фалмут. Шесть лет назад он был худым и долговязым, однако сейчас в этом длинном сером плаще казался просто глыбой. Или же крепкой, несокрушимой мачтой, возвышавшейся над маленькой шлюпкой.
Теперь он выглядел вполне взрослым мужчиной, чьи скулы и подбородок напоминали скальные выступы, а взгляд зеленых, цвета халцедона, глаз казался жестким и пронзительным.
– Ну так что, Кент? – Голос Коллиара был низким и настораживающе мягким, несоответствующим его суровому виду. – Вы отправляетесь или нет?
Ни о каком «или» не могло быть и речи. На этот вопрос Салли ответила, когда повязала вокруг шеи черную шелковую «удавку» и упаковала себя в просторный синий мундир.
Она не собирается попусту растрачивать время, влача тихую скучную жизнь и обучаясь манерам «истинной» леди. И не намерена оставаться на берегу, как какой-нибудь унтер-офицеришко с урезанным наполовину жалованьем.
Она намерена действовать.
Салли устремила взгляд поверх головы Коллиара, на корабль, стоявший на якоре в полумиле от берега. Ей предоставлялся исключительный шанс. Фрегат «Дерзкий» с его тридцатью шестью пушками, скрытыми за бортовыми люками, словно взывал к ней сквозь пелену дождя. Это был совершеннейший военный корабль, отлично сбалансированный, не имеющий ничего лишнего, чьи мачты величаво устремлялись в небо, – само воплощение едва сдерживаемой смертоносной мощи.
И в отличие от Ричарда Салли была готова на все, чтобы приобщиться к этой мощи.
Так почему бы ей не занять место брата?
– Да, сэр. Я отправляюсь немедленно.
– Так с ними и надо, мистер Коллиар, – одобрительно заметил сидевший на веслах матрос с обветренным лицом. И, поднявшись, принял у Салли сундучок Ричарда – точнее, уже ее сундучок, – чтобы поместить его в носовой части шлюпки. – С молодежью надо пожестче, если они хотят чего-то достичь, а не просто быть лишним балластом.
– Спасибо за понимание, Дэвис. – Интонация Коллиара была единственным, что оставалось сухим в этой шлюпке. – Ставь сундук и поскорее отчаливай. На сегодня есть работа поважнее, чем доставлять к месту службы всяких слюнтяев.
Выпустив этот заряд словесной шрапнели, лейтенант Коллиар больше не удостоил Салли разговором за все время, пока они добирались до фрегата. Расположившись на корме шлюпки в своем каменно-сером плаще, он хранил молчание, словно она была таким же неодушевленным и незначительным грузом, как и ее сундучок.
Для нее же самой Дэвид Коллиар, возвышавшийся на корме и уверенно сохранявший равновесие, был вполне одушевленным. Его руки крепко держали румпель, а тело легко и грациозно реагировало на взлеты и падения лодки.
