Худощавый темноволосый молодой человек был последним, кто вышел на арену. Раскаленное гигантское солнце Бантея словно воздвигло непроходимую стену перед ним. И эта стена казалась ему еще более толстой из-за невероятного шума. Более ста тысяч бантейцев, расположившихся в высоко поднимающихся вверх ярусах амфитеатра вокруг овальной арены, с ревом приветствовали четырнадцать участников сражения.
В потоке этого рева молодой человек смог расслышать свое имя, которое скандировала часть толпы, подбадривающая его и настраивая на победу.
— Рэн-дор! Рэн-дор! Рэн-дор!
Когда организаторы состязаний приступили к церемонии открытия, молодой человек скрылся в тень, отбрасываемую трехметровой стеной, которая возвышалась вокруг арены, и стоял, опустив руки и расслабившись. Он был немного выше среднего роста, с хорошо развитой мускулатурой и гибким телом тренированного атлета. Его темно-серые брюки и сапоги, возможно, были частью военной формы, но кроме этого на нем была лишь легкая тенниска с коротким рукавом. На этой арене, среди громадных, неповоротливых и большей частью бесформенных участников сражения, он казался слабым и не впечатляющим.
Кроме того, из всех участников сражения он единственный был безоружным.
Сквозь рев толпы с ближних рядов до него донесся разговор:
— Говорю тебе, именно ему здесь и место, — говорил один голос. — Ты бы видел, как он дерется. И кое-кто видел его в форме, на ней множество всяких эмблем, знаешь ли.
— Видно тебе напекло голову, — издеваясь, возразил второй голос. — Они же все погибли, об этом каждому известно. Взорвалась планета или еще что-то в этом роде.
Молодой человек, который стоял на арене, оглядел присутствующих и увидел, что это говорили между собой два разряженных игрока бантейца. Они стояли и пристально сверху вниз смотрели на него. Он снова отвернулся, сохраняя на лице равнодушие, хотя в душе он ощущал зловещее удовлетворение.
Слухи распространяются очень быстро. Большей части толпы уже было известно, что под именем Кейлла Рэндора выступал молодой человек, который за четыре дня без всякого оружия выжил из галактики лучших воинов. А теперь они постепенно узнавали новые сведения о нем, что как говорят, Кейлл Рэндор был единственным, кто остался в живых из легионеров Мороса, славившихся своим военным мастерством. Вся эта удивительная цивилизация погибла в одночасье, пораженная таинственным оружием.
Почти никому из присутствовавших не было известно, что планету Морос и Легионы уничтожили целенаправленно, и убийцей был трусливо подкравшийся неизвестный враг.
И никому из толпы никогда не узнать истинную причину, по которой Кейлл Рэндор, последний легионер, преступил все законы осторожности, которые соблюдали легионеры, принцип держаться в стороне от общества, и вышел сражаться в наиболее популярных состязаниях по индивидуальной борьбе во всей галактике, в Ежегодных состязаниях по военной борьбе, которые проводились на планете Бантей.
Услышав монотонные голоса организаторов соревнований, толпа загудела еще лихорадочнее. Кейлл водил взгляд по громадной толпе. Он понимал, что среди такого количества людей просто невозможно найти кого-то одного. Но он также прекрасно знал и о том, что есть еще некто, кто тоже изучает толпу и болеет за него.
Словно по сигналу он услышал; этот некто обращается к нему — не вслух, а безмолвно, вступая с ним в мысленный контакт.
— Я еще никогда не сталкивалась с подобными ситуациями, когда бы люди собирались вместе на такое длительное время, увлеченные одним и тем же занятием, объединенные одинаковыми взглядами, — произнес голос, в котором отчетливо слышалась насмешка.
Голос принадлежал подруге и компаньону Кейлла Рэндора, Джлр-иностранки, прибывшей из другой галактики. Это было маленькое создание женского рода с крылышками и способностями телепата. Она находилась высоко над ареной, кружась на своих широких перепончатых крылышках, которые стали совершенно невидимыми под лучами палящего солнца. И оттуда, используя все свои телепатические способности, она пыталась проникнуть в разумы ста тысяч находившихся здесь людей.
Кейлл знал, что ей ничего не стоило проникнуть в тысячи умов, но она считала человеческие мысли слишком чуждыми для себя и запутанными. Ей удавалось проникнуть в его разум и прочитать его мысли, возможно, потому что самодисциплина, которую воспитывали у каждого легионера, делала его мысли ясными и четко сформулированными. Но даже при этом Кейллу приходилось тщательно продумывать каждое слово, словно он собирался передавать свои мысли по внутреннему экрану, чтобы Джлр могла потом их прочитать.
— Думаю, мы кровожадные создания, — ответил он, в душе ухмыляясь над часто повторяющимся пренебрежительным отношением Джлр к человечеству.
— Дети, — согласилась она. — Примитивные дети. Но, по крайней мере, ни один из этой толпы не замышляет кровопролитие. Просто пришли посмотреть, как будет литься кровь.
— Продолжай поиск, — сказал Кейлл.
— Хорошо. — Внутренний голос Джлр стал более жестким. — Думаю, когда все закончится, ты будешь очень благодарен мне. Изучение человеческих мыслей в таком количестве напоминает полет на большой скорости по направлению к куче мусора.
