Сергей Чичин
Отстойник
Attention!
Это бета–версия «Отстойника», предназначенная сугубо для вычитки и конструктивной критики. С момента ухода романа в печать теряет свой статус и остается архивным материалом на память потомкам. Претензии и пожелания по содержанию и форме исполнения, соответственно, становятся неактуальными.
Для нервных, высокоморальных и не догоняющих: в тексте присутствует ненормативная лексика, внесенная для воспроизведения аутентичности, главным образом в прямой речи персонажей. Она со стопроцентной гарантией будет изъята из печатной версии, и бог весть, что редакторы вырежут помимо нее, сочтя неполиткорректным, недемократичным, неуважительным по отношению к читателю. Большой художественной потери в этом нет, хотя определенно теряется некая часть представления о персонаже, который даже в запале и стрессе тщательно контролирует свой лексикон, причем без особой на то нужды — когда все вокруг свои и определенно заслуживают пары выразительных эпитетов. Я не пытался целеустремленно создавать обладающие собственной художественной ценностью ругательные конструкции — просто максимально приблизил речь персонажей к собственной разговорной, применимой в схожих ситуациях, дабы герои воспринимались более живо, объемно и образно. Если вам дискомфортно от того, что персонажи на ровном месте вставляют в разговор слова, за которые ваши родители могут отвесить затрещину — закройте файл и дождитесь стерильной бумажной версии.
Что касается многочисленных специальных терминов, «которые неплохо было бы объяснить для читателя, ведь он не обязан знать <перечень, чего не обязан знать читатель, на количестве листов, превосходящем метраж произведения>». Я не буду этим заниматься, и не потому, что мне лень. Тот читатель, на которого я ориентируюсь, не нуждается в табличке «дерево» на каждом упомянутом в тексте дереве, и даже если встречает что–то ему лично незнакомое — видит в этом хороший повод расширить свой кругозор из внешних источников, а отнюдь не оскорбительное нарушение его конституционного права быть незнайкой. Так что предлагать сей опус «широкому кругу лиц» не рискую — невзирая на сюжетную непритязательность, стилистически он заточен на вполне конкретную аудиторию, способную не просто проломиться через дебри знакоблудия, но еще и получить от этого удовольствие. А попытки написать добротный продукт «абсолютно для всех» с готовностью оставляю более талантливым и менее циничным.
С уважением,
Сергей Чичин
Глава 1
Мой лирический герой — он не лиричен,
Он циничен, мой лирический герой.
Он порочен, неприручен, ироничен,
Я–то добрый сам, а он чего–то злой.
Тимур Шаов
День начался для меня с фон Хендмана, что печально уже само по себе. За ним нужен глаз да глаз. А если он меня будит — значит, какое–то время уже побыл без присмотра. И, уж конечно, успел влипнуть в кучу теплого, липкого и чрезвычайно пахучего — иначе чего будить заслуженного друга? К тому же пробуждать меня иначе чем пинком он, похоже, не способен органически. Тоже не предмет для восторгов.
— Вставай, Мейсон! — бубнил фон где–то неподалеку. — Проспал все на свете!
Хм. Проспал все, что он по широте (и, главное, простоте) души учинил. Самое время подняться и принять участие в сборе трендюлей за это… учиненное. Этот чертов псих даже йогурт не может съесть, не поправ при этом все мыслимые моральные устои.
Я открыл глаза. Светло. Поспать я люблю. Уже, значит, день. А фон встает затемно, он тот еще гоблин–чердачник. Итого — времени у него было хоть отбавляй. При его–то сноровке мог успеть нарушить процентов семьдесят федеральных законов. Не знаю, не знаю. Может, и не вставать вовсе? Я казни не просплю.
Мик валял дурака, прыгая посреди комнаты на носках и лупцуя воздух. Называется «бой с тенью». Тени не позавидуешь. Мой друг фон Хендман малость не дотягивает в высоту до шести футов и при этом смахивает на гибрид Боло Йенга и калимантанского орангутана. Ну абсолютно невыносимая в полном контакте личность.
— Сдурел? — уточнил я миролюбиво. — Опять собрался с Болгарией помахаться?
Даже и не спрашивайте. Это у него норма жизни.
— У тебя галстук есть?
У меня–то есть. Я тут живу, вообще–то, у меня тут есть все, включая галстук, чайник, компьютер и где–то потерянную подшивку эротических журналов. Можете себе представить фон Хендмана в пестрых бермудах, пауэрлифтерской майке, белых борцовках и моем бордовом галстуке? Не иначе как решил замаскироваться. Неужели все так плохо?
— А тебе зачем?
— Мне незачем. Это тебе. Пойдем, с кем познакомлю.
Так. Этого еще не хватало. Если верить его россказням, так это он, будучи на экскурсии в Белом Доме, познакомил дуделя (видимо, игрока на духовом музыкальном инструменте, но не поручусь, что он имел в виду именно это) Билли с секретаршей Моникой. А последний парень, с которым Мик познакомил меня, два дня гонялся за нами с автоматом Калашникова и истошными воплями насчет акбарности их аллаха. А потом еще неделю успешно прятался от нас, хотя мы ничего особенного и не кричали. В конце концов нашли и все вопросы таки прояснили, но какова зряшная трата сил?…