Лоролан отпустил ее руку. Эл ощутила холод. Змейка пробежала по спине. Эл рефлекторно втянула голову в плечи. Так необычно и приятно чувствовать холод. Эл вспомнила земной ледник, как сидела на нем, не чувствуя льда. Тело быстро вспомнило уже, казалось, забытые ощущения и задрожало.
Она не оборачивалась, не смотрела вокруг. Эл было совершенно не интересно окружающее. Она посмотрела на Лора. Ее рука еще хранила воспоминание о прикосновении его гладкой, необычно нежной ладони. Сейчас вся его фигура и выражение красивого лица отразили печаль. Она прочла в его облике: "Жаль, что я больше не увижу тебя". Через мгновение он повторил эту фразу вслух.
- Жаль, что я больше не увижу тебя. - Звук голоса был глухим и тихим, словно издали.
Она все смотрела в его лицо. Сама не понимала зачем, она старалась запомнить его. Всего лишь - тренированная память.
- Тебе не страшно? - тихо шепнул его голос. - Я не вижу в тебе страха.
- Я не думаю об этом.
- О чем же? Мне всегда было интересно, что здесь почувствует другое существо?
- Холодно. Ни о чем. Я ни о чем не думаю.
- Прости. Мне придется уйти. Мне трудно тут находиться. - Интонация его была в точности такой, как в первый раз, когда он попросил прощения за то, что побеспокоил ее.
Эл улыбнулась его смущению. Он извинялся.
- Иди. Не ты пришел сюда умирать. - Она чуть кивнула головой.
Он снова схватил ее руку.
- Почему мне не хочется отпускать тебя?! - воскликнул он.
Порыв? Странно для такого спокойного и, казалось, отстраненного от всего существа. Эл удивилась, что Лоролан может выразить такую яркую эмоцию.
Снова его рука держала ее ладонь. Тот же трепет от прикосновения. Холод исчез. Как изменилось выражение его лица. Почему? Они были едва знакомы.
- Тебе плохо? - спросила она.
- Да. Мне трудно здесь быть, - ответил он.
- Уходи, - она старалась сказать твердо.
- Если… Если… Тебе достаточно просто меня позвать, - выдохнул он с трудом.
В следующее мгновение она осталась одна. А еще мгновение спустя она забыла о недавнем знакомом и его печали. Эл закрыла глаза и ее понесла сильная волна. Она растворялась в этом пространстве. Ни малейшего страдания. Эл решила, что так выглядит процесс разрушения. Стремительно и просто. Она уже умирала, и не раз, но такое состояние ей удалось познать впервые. Она плыла за ощущением, ни единой мыслью не сопротивляясь ему, не имея ни малейшего желания бороться за существование. Постепенно ощущение какой-либо реальности исчезло. Было так, что она забывала свое имя, забывала, зачем существует, теперь ею двигало желание развеять свое прошлое и исчезнуть навсегда.
Но вместо ожидаемого покоя, она вдруг стала испытывать новую муку. Там, у дверей маленькой закусочной, исчезла последняя надежда на возвращение. В ней воскресли чувства, мучившие ее до появления Лоролана. Она ясно осознала, что возврата быть не может, и никто не позовет ее за собой. И у нее уже нет желания следовать за кем-либо…
Лицо Алика мелькнуло перед ее внутренним взором. Как хорошо она, оказывается, знает его лицо. Как он смотрел! Какой холодный и чужой взгляд! За что? Как сложно ему было понять, что она не сможет дать ему то, на что он надеялся, чего ждал эти долгие годы. Благодаря чему выжил. Она не может быть другой. Он ненавидел. Она знала вибрацию ненависти лучше, чем остальные вибрации, поскольку жила ею последнее время.
По сути, никому не было дела до того, что она вернулась с Хеума изменившейся. От монстра Зенты и тирана Нейбо в ней мало что осталось, лишь только темная часть ее самой, соответствовавшая им. Как прав был Од, когда предупреждал, что ее не примут. Как он был прав. Почему она не услышала его?
Снова нахлынули воспоминания, только они отличались от воспоминаний на Хеуме своей окраской. Од помог ей освободиться от тяжести пережитого рядом с Нейбо, но он не смог бы защитить от мук, которые последуют потом. И вот они начались.
Эл овладело отчаяние. Ее прошлое могло быть совершенно другим. Пытаясь понять в какое мгновение ее жизнь совершила необратимый поворот, Эл запуталась и оказалась в тупике. Воображение рисовало картинки возможного будущего, каким бы оно могло быть, останься она в двадцатом веке. Торн позвал ее назад на службу. Ей бы радоваться, но она испытала смятение и сомнение. Она хорошо помнила, как протестовало ее внутренне маленькое существо. Она сидела на скамейке в сквере и готова была сказать: "Нет". Потом подошли Алик и Димка. Если бы они не оказалось рядом… Или позже…Она не согласилась бы. Если бы… Если бы… А потом то же самое произошло, когда она узнала, что перейти в другую форму для ее организма не является преградой. Она не нашла ничего лучше, как лишиться памяти. Как глупо теперь смотрелось ее решение. Какой наивной она была…
