О чём умолчали книги

О чём умолчали книги

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Жанры: Литературоведение, Документальная литература
Серии: -
Всего страниц: 111
ISBN: -
Год издания: 1971
Формат: Полный

О чём умолчали книги читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

ОТ АВТОРА

Нередко, когда вы читаете книгу, следите за поворотами сюжета, за полюбившимися героями, перед вами невольно встает вопрос о достоверности изображенной писателем жизни. Реальны ли события, описываемые в книге? Существовали ли в действительности люди, судьба которых взволновала вас? Естественно, эти вопросы занимают литературоведов, ибо реальный факт и связанные с ним обстоятельства, послужившие зерном, из которого выросла книга, — это тоже история литературы.

Часто жизненное явление, даже случайное на первый взгляд житейское наблюдение, а нередко и конкретное лицо служит писателю тем психологическим первотолчком, который приводит к зарождению замысла художественного произведения, возникновению литературного персонажа. Иначе говоря, конкретный жизненный материал дает пищу творческому воображению художника, подсказывает сюжет будущей книги. О том, что сюжетами романов и повестей, впрочем, как и произведений всех остальных жанров, служат художнику действительно случившиеся события и разного рода житейские истории, писал еще Н. Чернышевский. Все сюжеты дает жизнь, — говорил А. Островский. Впечатление, полученное непосредственно, служит первым импульсом, — отмечал М. Горький. Благодаря фактам, воображение получает толчок, — утверждал К. Паустовский. Этот первый толчок — возбудитель, как считал А. Пушкин, «к живейшему приятию впечатлений», сменяется напряженной работой, процессом обобщения явлений и оживотворения их.

Творческая лаборатория писателя начинает действовать — и тогда совершается, по словам В. Брюсова, постепенное «чудо превращения неясного контура в совершенную художественную картину».

Попытаемся же проникнуть в эту тайну и приоткрыть завесу над некоторыми интересными страницами истории отечественной и зарубежной литературы. И мы убедимся, что даже самая изощренная фантазия не в состоянии изобрести того, что подчас создает жизнь. Но с другой стороны, мы увидим, как воображение творца переплавляет, словно в тигле, бесконечно разнообразный жизненный материал и к каким значительным художественным достижениям это приводит.

К истокам известных книг вам и предстоит совершить своеобразную экскурсию.

И еще один «поход» ждет вас.

Время хранит в своих тайниках немало литературных загадок, затерянных произведений — своеобразных «духовных завещаний» прошлых поколений, как говорил А. Герцен. Вернуть жизнь человеческой мысли, оживить утраченное слово, разгадать литературную головоломку — это ли не благородная и увлекательная задача!

Неутомимые капитаны книжных морей, открыватели «литературных» земель не пробиваются сквозь непроходимые джунгли, им не приходится брести под беспощадным солнцем пустыни, плыть по бушующему океану. Они совершают свои «плавания» и «путешествия» в тишине хранилищ и библиотечных залов, пробираясь сквозь груды фолиантов. С не меньшим мужеством и упорством, чем отважные землепроходцы, ведут свой неустанный научный поиск следопыты архивов. Сколько было восстановлено утраченных страниц, раскрыто казавшихся неразрешимыми книжных тайн благодаря их кропотливому, незаметному, но очень нужному труду! Сколько было ликвидировано «белых пятен» на карте мировой литературы!

О некоторых недавних открытиях и разысканиях литературоведов разных стран вы также узнаете, прочитав эту книгу.

Слепки времени

Рождение Гавроша

Из трех тысяч картин, выставленных в парижском Салоне летом 1831 года, особое внимание привлекало полотно художника Делакруа. Оно было посвящено «трем славным дням», как называли тогда недавние события июля тридцатого года. Этой картине не надо было, в отличие от многих изящных безделушек на выставке, выпрашивать, словно милостыню, внимание посетителей, вымаливать хоть каплю участия — перед ней никто не мог остаться равнодушным.

Полотно Делакруа относили к числу картин, возбуждающих наибольший интерес публики, — оно было одухотворено великой мыслью, волшебное веяние которой передавалось каждому. «В ней чувствуется настоящее лицо Июльских дней», — говорили очевидцы этих событий. Знатоки отмечали присущую картине правдивость, подлинность, оригинальность.

Был поражен ею и молодой поэт Виктор Гюго. Его пленило мастерство, с каким была написана эта картина, ее огромная впечатляющая сила. Задумавшись, стоял писатель около полотна. В чем секрет столь поразительного воздействия этой картины? Не в том ли, что она впитала в себя жизненную правду и революционную романтику незабываемых дней. Создать такой шедевр мог только очевидец, только тот, чья живопись питалась личными впечатлениями, самой жизнью.

Три славных дня. Гюго хорошо помнил, как год назад Париж ответил баррикадами на несправедливые законы, введенные Карлом X.

Три дня, три ночи, как в горниле,
Народный гнев кипел кругом…

Три дня рабочие и ремесленники, студенты и торговцы сражались под трехцветным знаменем республики. Три дня беспрерывно пули ударялись о черепицу дома на улице Жан–Гужон, где он только что поселился с семьей. Накануне, утром 27 июля, едва устроившись в своем новом кабинете, он работал над романом «Собор Парижской богоматери». Днем, когда вышел пройтись, на улицах было неспокойно — собирались толпами, стоял гул от голосов. Елисейские поля походили на военный лагерь. С улицы доносились ружейная стрельба, пушечные выстрелы, грохот повозок по мостовой, призывные удары набата. Небольшая схватка произошла рядом с их домом. Канонада была столь оглушительна, что он выронил из рук перо, и ему так и не удалось закончить письмо, которое он писал в тот момент поэту Ламартину.


Еще от автора Роман Сергеевич Белоусов
Океан. Выпуск двенадцатый

Литературно-художественный морской сборник знакомит читателей с жизнью и работой моряков, с выдающимися людьми советского флота, с морскими тайнами, которые ученым удалось раскрыть.


На суше и на море  1982

Двадцать второй выпуск художественно-географического ежегодника «На суше и на море» открывается очерком о свершениях строителей БАМа и проблемах промышленного освоения зоны великой магистрали. В сборник включены также рассказы, новеллы, очерки о настоящем и прошлом, о природе и людях нашей Родины и зарубежных стран, о путешествиях и исследованиях советских и иностранных ученых, материалы по охране окружающей среды, фантастические рассказы советских и зарубежных авторов. В разделе «Факты. Догадки. Случаи…» помещены научно-популярные статьи, краткая информация по различным отраслям наук о Земле и многообразных природных явлениях.


Рассказы старых переплетов

Литературные загадки, мистификации… Автор приглашает читателей стать участниками увлекательного поиска, подчас напоминающего детективное расследование.Художественные очерки построены по принципу решения загадки, насыщены информацией.


Франсуа Антон Месмер

Многие современные маги, целители и предсказатели продолжают дело Франца (Франсуа) Антона Месмера, чудо-доктора XVIII века. Он считается одним из основателей современной психотерапии. О пророке и искусном врачевателе Месмере, развившем идеи врача-алхимика Парацельса, рассказывает эта книга.


Вещий Авель

Более двадцати лет отсидел в шести тюрьмах и трех крепостях отец Авель за свои предсказания русским монархам об их смертях и убийствах. Павел I запечатал конверт с его прогнозом «судьбы державы российской» и написал на нем: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день моей кончины». Его вскрыли в означенное время. Вещий Авель был прав: царскую корону последний российский император сменил на терновый венец.О многострадальной жизни провидца, об отечественной истории как исполнении его пророчеств рассказывает эта книга.


Тайны морских катастроф

Эта книга — увлекательный рассказ о тайнах, которые хранит Мировой океан. О лежащих на дне галионах, набитых золотом обеих Индий, о Летучих Голландцах, морских чудовищах, топящих корабли, об ушедших в морскую пучину городах и странах, о загадочном Бермудском треугольнике и засургученных бутылках с письмами, доходящими по адресу через столетия, о знаменитых морских катастрофах, подобных гибели «Титаника». Словом, это своеобразный свод легенд, преданий, исторических фактов о величии океана и об извечном противоборстве с ним человека.


Рекомендуем почитать
Аптечное дело

Есть люди, которые, куда бы они не пошли, так и собирают вокруг себя одни неприятности. Уголовный авторитет по кличке Зуб уже давно тяготился собственным чересчур бьющим в глаза всем его недругам «авторитетом» и твёрдо намеревался залечь на дно. Так бы и случилось, если бы… Визит очаровательной девушки и последовавшая за ней встреча втянули его в кровавую разборку двух гигантов самого гуманного в мире, и в то же самое время самого криминального и жестокого в мире фармацевтического бизнеса.


Котёнок Пушинка, или Рождественское чудо

Пушинка была робкой и осторожной, поэтому на ферме не удивлялись, что у других котят давно появились новые хозяева, а ее так никто не захотел взять. Но однажды во дворе остановилась незнакомая машина, из которой вышла тихая скромная девочка. Элла и Пушинка сразу понравились друг другу, но мама девочки не разрешила взять в дом котенка. Элле пришлось уехать, а Пушинка снова осталась одна. Тоска по девочке была такой сильной, что кошечка решила пуститься на ее поиски. Только вот она совсем не ожидала, что мир окажется таким огромным.


Метаморфозы власти

Перед вами — одна из самых влиятельных работ в жанре так называемой «социальной философии» — «Метаморфозы власти» Элвина Тоффлера. Книга, в которой развитие его оригинальных, ярких идей достигает уже кульминационной точки. Итак, происходят ли «метаморфозы власти» лишь на глобальном уровне — или, незаметные для нас, давно уже стали частью нашей повседневной, обыденной жизни? И что принесет нам это в грядущем — новые информационные войны и новый политический антагонизм, противостояние уже не между социальными, но между информационными системами? Двадцать первый век уже настал.


Одна любовь на двоих

Судьба была милостива к Ульяне — крестьянская девочка, удочеренная барыней, росла в холе и заботе, не зная горестей и волнений до тех самых пор, покуда не отправилась она в соседнее имение Перепечино. Думала ли Ульяна, что этот короткий путь вдруг окажется длинным путешествием, которое изменит всю ее жизнь?! В дороге девушку ждали самые необыкновенные приключения, едва не стоившие ей жизни, а на ее любовь нашлись сразу два претендента: первый — молодой родственник хозяина поместья красавец Анатолий, а второй — лихой разбойничий атаман Ганька.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.


Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.