Живя более 20-ти лет на юге России и изучая крестьянские способы земледелия, я тогда уже намерен был предпринять издание для крестьян брошюры по земледелию, так как местные неурожаи у крестьян и даже помещиков происходили не от недостатка влаги, а от варварского способа возделывания земли, идущего совершенно в разрезе с учением профессора Костычева о насыщении почвы влагою. Но так как ведение правильного земледелия по Костычеву и другим авторитетам — глубокой запашки — связано с большими затратами на удобрение и особенно на покупку и содержание упряжного скота (6—8 волов для немецкого плуга самохода), то мне стало очевидным, что господствующая в то время система земледелия могла быть доступною только богатым помещикам, но не крестьянам и захудалым землепашцам. Почему я и остановил свою дерзкую мысль — перенести аристократическую систему земледелия от помещика в убогую хижину крестьянина.
Конечно, вчуже делалось обидным за крестьянина при сравнении его ничтожного урожая с обильным у тогдашнего помещика. Но с течением времени несходство урожайности крестьянской и помещичьей земель стало уменьшаться, и помещики так же, как и крестьяне начали хиреть от частых недородов. Провозглашенная Либихом истощенность наших земель стала прежде всего угнетать просвещенных помещиков, от которых неуверенность в кормилицу мать-землю перешла и на крестьян, и результатом такого недоверия к земле последовало повальное бегство из деревень в города за поисками легкой наживы и веселой жизни.
Летом прошлого 1908 года в Одессе я зашел в книжный магазин Распопова и попросил дать мне все последние новости по земледелию. Приказчик, подавая мне книги, в числе прочих предложил и завалявшуюся книгу Ив. Овсинского, хотя и не новую, но по названию «Новая система земледелия» (перевод с польского). Содержание этой книги оказалось настолько интересным и захватывающим, что я в один присест прочел ее и буквально был поражен такой находкой.
Уже там, в Одессе, я приступил к краткому изложению выводов «Новой системы земледелия» для издания небольшой брошюры крестьянам с целью познакомить их с благодетельным, проверенным тридцатилетней практикой, способом возделывания земли для получения верного урожая в 300 и более пудов с десятины. Я постарался найти и автора книги, Ивана Евгениевича Овсинского, от которого узнал, что новая его система уже введена на пространстве сотен тысяч десятин и из года в год приносит верные и обильные урожаи тем счастливцам, кто применяет ее на своей земле.
«Новая система земледелия» Овсинского построена главным образом на естественном, природном способе обработки земли и на самосознании растений.
Естественный, природный способ обработки земли состоит не в буйном противодействии законам природы, что представляет собою наша старая система земледелия, а в разумном подражании таким законам, в использовании всех природных факторов, способствующих хорошему, верному ежегодному урожаю. По старой разорительной системе сносный урожай бывал как случайность, независимо от свободной воли землепашца,— новая же, дешевая, система земледелия поставила земледельца в положение свободного господина, от воли которого зависит обильный и постоянный урожай , и если урожай у него плох,— то в этом всецело он, и только он один, повинен.
В борьбе с нашими ужасными недородами Ив. Овсинский оказался победителем — без крови, без причинения горя другим людям, и дал миру такое великое научное завоевание, последствия которого трудно сразу охватить. Его система земледелия принесет человечеству неисчислимые благодеяния и, быть может, послужит причиною возвращения человека опять на мирный, бескровный путь жизни под защитою нашей вечной матери-земли, заставить человечество вести борьбу не друг с другом, а лишь с неблагоприятными только условиями для осуществления естественных законов природы. Овсинский подарил нам такую систему земледелия, которая в 3—5 лет может обогатить нас, славян, и навсегда избавить нас от рабского, слепого подражания европейским законам борьбы за существование, от того человеконенавистничества, каким проникнуты теперь всякие цивилизованные культуртрегеры. Там прославляют Круппа, фабриканта ужаснейших смертоносных орудий, способных в минуту уничтожить тысячи человеческих жизней и труды тысячелетий; еще более приходят в неистовый восторг от изобретений Цеппелина, стремящегося с птичьего полета уничтожать целые села и города,— но совершенно незаметным приходит великое творение Овсинского, творение, несущее миру не смерть, нужду, горе и слезы,— а довольство, счастье и независимость человека от случая.
