– Это будет потрясающе! Поверь мне. Такого увлекательного путешествия у нас ещё не было!
Жизнерадостность моей подруги порой настолько чрезмерна, что приходится проявлять всё своё упрямство и огромную силу воли, чтобы противостоять её напору.
На самом деле, отправиться в круиз на теплоходе – это огромная глупость. Я согласилась только потому, что нужно развеяться. Мне определенно необходимо что-то сделать, переключиться. Жизнь стала слишком предсказуемой. Когда собираешь воедино и анализируешь слова, поступки, надежды и желания, встречающиеся на пути людей, то тогда достаточно просто понять – как они поступят в той или иной ситуации. Начинаешь замечать самые мелкие детали, даже не желая этого.
Предсказуемость переросла в тоскливость. Как можно чем-то действительно увлечься, если ты знаешь, что можешь контролировать и управлять? Я не владела миром. Боже упаси от этого груза. Но мой личный мирок прозрачен и податлив. Для этого я точно формулировала, что именно хочу и получала это. Проблема в том, что я давно ничего особенного не хотела.
Моё окружение состояло из коллег и клиентов моей небольшой компании. Отгораживаться от людей я научилась. И неплохо проделывала это уже многие годы.
Лили стала исключением из этого правила. Невероятно, но мы подружились уже больше десяти лет назад. С ней легко можно сделать что-то, полностью лишенное здравого смысла. Под её безудержным и даже безумным руководством мы регулярно попадали в непредсказуемые ситуации. И от души веселились. Легкая жизнерадостность Лили давала возможность болтать ни о чём или просто молчать. Порой мне кажется, что у неё есть встроенные батарейки, которым никогда не разрядиться. Стоит только на неё взглянуть и понимаешь: жди самых невообразимых катастроф. Даже её длинные, темные волосы игнорируют какие-либо укладки, сбиваясь копной непослушных кудряшек. Только иногда, в качестве голоса разума, у меня получается остановить Лили от «влипания» в очередную неоднозначную историю. А «влипнуть в историю» она может, даже просто прогуливаясь по улице.
Как обычно мы устроились у меня дома и обсуждали поездку. Привычно хозяйничая на моей кухне, Лили заваривала чай и в очередной раз критиковала то, как я одеваюсь.
– Хотя бы у себя дома, ты можешь снять это: серое, безликое, невнятное одеяние?
– Лили, сколько можно? Не все могут также как ты мешать больше четырех цветов в одежде. Для тебя серое, а для меня элегантное. Для тебя безликое, а для меня деловое. Может для тебя и невнятное, а для меня очень даже комфортное одеяние.
– Вот! Ты согласна, что это не одежда, а какое-то несуразное одеяние.
– Это просто костюм. Между прочим, очень дорогой и изысканный. Какая тебе разница, в чем я? Мне ведь в нем удобно.
– Эби! А мне нет. Я словно всё ещё общаюсь с клиентами: вредными, напыщенными и самовлюбленными. Конечно ты выглядишь шикарно, но всё равно ты как офисная мышь!
– Мыши симпатичные.
– Одно радует, что волосы у тебя такого безумно-рыжего цвета. Хоть что-то разбавляет эту серость. Вздумаешь перекраситься, я тебя обрею наголо самолично. – Произнося это, Лили даже направила на меня нож, угрожая.
Учитывая все её прошлые «подвиги», такое заявление вполне могло оказаться правдой.
– Хватит махать ножом, лучше заканчивай с бутербродами. Если я вздумаю перекраситься, именно ты будешь помогать выбирать новый цвет.
– Заканчиваю. Если тебя не кормить, то скоро ветром сдует.
Я никогда не спрашивала, почему Лили терпеть не могла офисных сотрудников всех мастей и всё же продолжала общаться со мной. Она не хотела общаться на эту тему, а я не терроризировала её вопросами.
С наслаждением устраивая ножки в кресле напротив, я поняла, что никакие аргументы и придирки Лили не отправят меня сейчас переодеваться.
Настоящее блаженство – это просто снять туфли после длинного рабочего дня. Комфортно расположившись в кресле и слушая шутливые выговоры Лили, я уже могла бы согласиться почти на все её безумные идеи.
Но однозначно меня посетило озарение, когда я настояла на отдельных каютах.
– Ты уже забронировала места?
– Ещё нет. Эби, давай возьмем одну каюту на двоих? Веселее будет! – Лили как всегда настойчиво пыталась меня переубедить.
– Лили! Нет, нет и нет. Спать я хочу в своей комнате. Ключевое слово – спать.
Она остановилась на полпути от разделочного стола, держа в руках тарелку с бутербродами. Оказалось, что моё такое простое желание, легко может превратить её в живое «изваяние».
– Эбигейл Кемпебелл! Ты собралась спать?! Спать тогда, когда надо развлекаться? Мы же будем веселиться, танцевать и болтать ночи напролет!
Поправка: в возмущенно-говорящее «изваяние».
– Вот и развлекайся, а я буду наслаждаться отдыхом. И спать по ночам!
– Ты ведешь себя как старая и ворчливая бабка, а тебе ещё и сорока нет!
